- Ты совсем не изменился, такой же мрачный и угрюмый! - на всю улицу сообщил Мэрти, раскрывая широкие объятия и обхватывая меня так, что послышался треск собственных ребер.
Мда, а ты остался все таким же ненормальным идиотом. От Мэрти здорово несло орехами, пшеницей и еще какими-то злаками, будто он только что съел целую тарелку хлопьев с холодным молоком, приятно сводящим зубы. Желудок заурчал, издавая тревожные позывные.
- Как у тебя дела? - улыбнулся Мэрти во все свои тридцать два зуба, словно только всю жизнь и ждал встречи со мной.
Неопредленно пожав плечами, в ответ поинтересовался:
- А у тебя-то как? - и, подумав, зачем-то добавил: - Ты где столько времени пропадал?
Ведь Мэрти я не видел уже несколько лет, а если быть точном, с конца октября первого курса, когда за ним прилетела машина бодреньких санитаров в белых халатах, скрутила его и увезла прочь. Что было с Мэрти дальше, никто не знал, да и я особо не интересовался, хотя несколько дней паренек мелькал в наших повседневных разговорах. И вот теперь он стоит передо мной живее всех живых, улыбается и смотрит вокруг с фанатичным блеском, бесконечно влюбленный в окружающий мир. Хотя и шизанутый на всю голову. Неужели случилось так, что его выпустили, и Мэрти удалось начать нормальную жизнь? Мозг подсказывал, что вероятность этого ничтожна мала, ибо Мэрти всегда был странным. По крайней мере, за все то время, в которое мы с ним общались, нормальным он не был никогда…
Состояние Мэрти всегда граничило между нормальным и отклоняющимся от нормы. Временами парень казался абсолютно адекватным, а временами его так заносило, что однокурсники старались держаться от него подальше. А Мэрти и не замечал, ибо жил в своем собственном мире.
Началось все с того, что Дик, его тогдашний сосед по комнате, однажды прибежал ко мне и Иржу, который, соответственно, тоже на то время делил вместе со мной положенную нам жилплощадь, в одних ярких салатовых трусах с не менее яркими оранжевыми апельсинами и нечленораздельно заорал, что Мэрти трахает… Арбуз. Дик, конечно, иногда любил подвыпивать, но что-то такое было в выражении его лица и поведении, что мы с Иржем, разозленные на весь белый свет, ибо разбудил он нас в выходной день в семь утра, почти мгновенно поверили ему, нехотя встали, натянули первые попавшиеся, валяющиеся под ногами джинсы и поперлись, дабы убедиться в том, что Мэрти совершал сей странный половой акт. Помню свои буквально вылезшие на лоб глаза, ибо Мэрти не только с довольным бурчанием засовывал свой член в истекающий красным сладким соком арбуз, но еще и хорошенько так постанывал, с умением и удовольствием.
Так мы и стояли в дверях, пока он не вытащил свой причендал из “вкусного” деликатеса и не одарил нас широченной улыбкой, пригласив отведать его скромного угощения, от которого мы весьма вежливо отказались, но уже в более резкой форме поинтересовались, все ли в порядке у парня с мозгами, и какого хрена он трахал арбуз. На что Мэрти ответил, что к нему с утра залетала старушка-фея в фиолетовой шляпе с бубенчиками и подарила ему стояк, который нужно было успокоить. Первое упоминание об этой “волшебнице”, кстати. С непроницаемым лицом Ирж осторожно спросил, что это за старушка такая, на что Мэрти пожал плечами и со вздохом пояснил, что никогда не видел ее, но премного ей благодарен, ибо она дарит ему возможность испытать сильнейшее наслаждение в жизни. Мы еще решали, бухой парень или нет, когда Дик с ошалевшими глазами рявкнул, что можно было просто подрочить, на что Мэрти отрицательно покачал головой и ответил, что лишь овощи и фрукты полностью его удовлетворяют, и он не станет изменять своим принципам, а затем предложил присоединиться и испытать наслаждение, на что мы ответили бурным отказом. А позже узнали историю любви Мэрти к овощам.
Все началось с бабушкиного огорода и четырнадцатилетнего мальчика, которого отправили в деревню на все лето. Именно там он в свободное время искал, чем бы себя занять, пока луговые эльфы (о них чуть позже) не пригласили его поиграть в мяч. В один прекрасный день Мэрти увидел здоровенную бокастую тыкву, румяную и оранжевую. И не нашел ничего умнее, чем вставить в нее свой член, жестоко оттрахать, а затем отведать сердцевины и признать, что так даже вкуснее. Но бабушка своим огородом дорожила, да и Мэрти дорожил своей шкурой, поэтому трахать овощи приходилось раз в неделю, незаметно, ночью. В ход пошла еще одна тыква, дыни, кабачки и пузатые зеленые арбузы. Однажды на небе висела полная луна, в лесу за рекой выли волки, Мэрти трахал дыню, как вдруг тяжелая дубовая дверь отворилась и показалась бабушка с топором в руках, ибо привиделось бедной женщине, что кто-то чужой пробрался в огород. Испуганный Мэрти так и бросился прочь с дыней на члене, вернувшись домой лишь под утро, но обзаведясь в ту ночь новыми “друзьями” - луговыми эльфами.
На следующие выходные, правда, уже в шесть часов утра, к нам опять прибежал Дик в желтых трусах в синий горошек и завопил, что Мэрти собирается в дальнее путешествие - навестить каких-то местных эльфов, проживающих в лесу, и погонять с ними в мяч. Дика разбудил собирающий свой уже изрядно потрепанный рюкзак его сосед по комнате. Лицо Мэрти светилось радостным возбуждением, а на вопрос Дика, не совсем ли он свихнулся, чтобы идти куда-то в такую рань, ответил, что хочет познакомиться с местными эльфами, ибо очень скучает по своим старым друзьям, оставшимся дома, на лугах с высокой и мягкой травой. Такая реакция Дика была продиктована исключительно опасением за то, как бы этот дурак не нашел приключений на свою жопу. В то утро мы с Иржем, чертыхаясь и проклиная арбузофила, поспешно оделись и бросились в погоню за Мэрти, который к тому времени уже успел удрапать на приличное расстояние.
Мы незаметно следовали за ним , прячась за высокими елями и стараясь не издавать не звука, а наш знакомый насвистывал незатейливую песенку и шагал себе, ни о чем не думая. Позже, правда, он сделал привал на небольшой поляне и перекусил бутербродами с колбасой, от вида которых у нас урчали животы, а затем вдруг резко вскочил и принялся радостно жать руки… Воздуху. Ошарашенные, мы наблюдали, как переменился и оживился наш товарищ, как радостно разговаривал с одному ему видимыми существами, поражался, как быстро нашли они общий язык, улыбался, шутил и смеялся, говоря о том, как остроумны и наблюдательны его новые собеседники. Сию картину Ирж, Дик и я наблюдали около двух часов, пока Мэрти не подошел к рюкзаку, не достал оттуда туго надутый футбольный мяч и не предложил попинать его лесным собратьям его старых “друзей”.
Эльфы, видать, согласились, потому что через минуту Мэрти, полностью увлекшись, с радостным, почти детским восторгом пинал мяч, играя и за своих, и за чужих, радостно крича на весь лес о том, как давно ему не приходилось бывать в такой чудесной компании. Понаблюдав за этой картиной еще около часа, мы дружно решили, что с лесными эльфами Мэрти будет в полной безопасности, и двинули оттуда со всей силы, встретив нашего друга уже вечером, уставшего, вспотевшего, но абсолютно счастливого, вытянув из него историю о том, как в ту ночь, когда бежал он от разъяренной бабушки с дыней на члене, эльфы приютили и обогрели его, рассказали пару смешных историй и пригласили днем поиграть в мяч.
С тех пор Мэрти частенько набивал рюкзак бутербродами, брал старый футбольный мяч и двигал прямо в поля и луга, где пропадал целыми днями, возвращаясь лишь под вечер, возбужденно-радостный и довольный. Бабушка не знала, чем там забавляется внук, радовалась лишь, что проводит он столько времени на свежем воздухе. Если бы еще знала, как…