– Хочешь чего–нибудь выпить? – спрашиваю ее
– Я принесу что–нибудь, – говорит Сефи, направляясь в кухню. Она выходит с двумя бутылками воды и передает одну мне.
– Спасибо, – я наблюдаю за ней несколько секунд, пытаясь понять, что с ней происходит. У нее практически появляется виноватый вид. Я решаю не давить на нее. Полагаю, она расскажет обо всем, что происходит, когда будет готова, а также после того, как почувствует себя лучше.
– Хочешь посмотреть «Планету животных»? – спрашивает она, улыбаясь так, словно уже знает ответ.
Я включаю телевизор и беру кусок пиццы.
* * *
Тайя заходит в квартиру, только возвращаясь с работы. Она одета в эти облегающие эластичные черные штаны, которые я так сильно люблю, и облегающий черный топ. Ее сумка перекинута через плечо; а волосы в таком состоянии, которое я называю «танцевальный пучок», хотя ее кудряшки в настоящее время пытаются выскользнуть из него.
– Ты весь день провел дома? – спрашивает она, бросая сумку на пол и идя вперед, чтобы поприветствовать меня.
– Да. Сефи приходила, а затем и Рид. Мы потусили, – она прыгает мне на колени и целует. – Как прошел твой день?
– Это было здорово. Я преподаю маленьким детям новую комбинацию движений, – говорит она, проводя пальцами по моим волосам.
– Сколько им лет?
– От семи до двенадцати.
– Ты же понимаешь, что тебе придется уволиться оттуда для того, чтобы работать в своей студии.
Она вздыхает.
– Да, понимаю.
– И ты можешь уже наконец–то использовать ту карту, что я открыл для тебя, – кредитная карта на имя Тайи пришла по почте несколько недель назад. Она не была довольна этим, но не слишком сильно.
Она издает уклончивый звук.
– А у меня есть сюрприз для тебя.
Она мгновенно приободряется.
– Сюрприз?
– Ага, ну. Мне интересно, не хотела бы ты возобновить наши свадебные клятвы. Я уже все спланировал и подумал… – она прерывает меня поцелуем.
– Мне бы хотелось возобновить наши клятвы, – говорит она, сияя от счастья.
– Хорошо, – нежно говорю я, обхватив ее лицо руками. – Сделай меня самым счастливым мужчиной в мире во второй раз.
– Лучше пусть будет в последний раз, – дразнит она, и я нежно кусаю ее нижнюю губу.
– Чертовски верно, пусть будет в последний раз. За исключением, возможно, того времени, когда мы состаримся и захотим возобновить наши клятвы вновь. Мы все еще будем также влюблены и в нашей старости.
– Ты уверен в этом?
– Это не обсуждается, малышка, – она щекочет меня, заставляя смеяться. – Я сделаю все, чтобы мы все так же были безумно влюблены друг в друга. Не волнуйся.
Выражение ее лица смягчается.
– Ты же не собираешься падать в обморок, правда? – дразню я, целуя ее в нос.
– Я люблю тебя, Райан, – шепчет она.
– Я тоже люблю тебя, красавица.
Больше, чем саму жизнь.
Глава 29
Райан
– Итак, раз ты решил возобновить ваши клятвы, то мы сможем устроить тебе мальчишник? У тебя не было его в прошлый раз, – говорит Рид, потирая руки, напомнив мне этим мистера Бернса из «Симпсонов».
– Если у меня будет мальчишник, то значит, у Тайи будет девичник, – я съеживаюсь при мысли о том, что какой–то стриптизер машет своим пенисом перед лицом моей женщины.
Рид смеется.
– Видел бы ты свое лицо. Развейся немного, младший братик.
– Саммер собирается устраивать девичник? – спрашиваю, смотря на него с надеждой.
Он пожимает плечами.
– Она, вероятно, захочет этого. Это – обряд посвящения.
Я вздыхаю, проводя рукой по лицу.
– Я поговорю с Тайей и узнаю, что она думает по этому поводу.
– Хорошо. И еще попроси у нее свои яйца обратно, когда будешь узнавать.
– Слышать от тебя такое смешно.
– Мне нужно начинать планировать. Мальчишник будет безумным, – говорит он, больше себе, чем мне.
– Я не сказал «да».
– Ты также не сказал и «нет».
Мы одариваем друг друга идентичными самодовольными улыбками.
– Думаю, что это хорошая идея, – говорит Тайя, когда заходит в комнату вместе с Саммер. Они провели день в спа, устроив день девочек. – Как думаешь, Саммер? Полагаешь, ты сможешь организовать что–нибудь дикое?
– Черт, конечно, – отвечает Саммер, ее карие глаза сияют. Я могу только представить, что она собирается запланировать.
Я стискиваю зубы, бросив на Рида взгляд «видишь, как я и говорил тебе, придурок». Рид улыбается, не выглядя виноватым нисколько.