Кому как, но нам с Пашкой даже полчаса на сборы оказалось много. Одеты мы были в спортивные костюмы и кроссовки, поэтому моя подготовка свелась к тому, что я взял пачку баксов, прихватил бутылку коньяка м проверил, на месте ли документы, сигареты и зажигалка. Свою сумку со всякой мелочью (почти все осталось на "Некрасове") я оставил на хранение Ленке и посоветовал Пашке поступить так же. Он несколько переиначил мой совет: переложил ко мне свои тряпки, а почти пустую сумку прихватил с собой. Взял он, несмотря на все мои возражения, и карабин. Не помогло даже предостережение, что он рискует оказаться в участке. Пашка просто игнорировал мои слова, и я решил оставить его в покое. Не мне же сидеть в кутузке, в конце концов.
Наши сотоварищи по предстоящему путешествию составили неплохую пару. Оба были в форме - Кабан в камуфляже без погон, а Ярцев - в белой морской при фуражке и с биноклем на груди. Этакое содружество армии и флота. Единственное, что портило впечатление - дорожная сумка у штурмана, и тот, наверное сознавая это, безуспешно пытался всучить ее сначала мне, а затем - Кабану.
Как-то так получилось, что в путь мы двинулись парами. Впереди шли Пашка с десантником, а мы со штурманом замыкали шествие. Шли молча, да и о чем было говорить? Кабан, как истинный вояка, наверняка при всем желании не мог изречь ничего, кроме пары команд из строевого устава, моряки же ни в чем не уступают военным по широте интеллекта, у Пашки интересы сугубо плотского свойства, а мне не хотелось метать бисер перед свиньями. Лучше уж поберечь дыхание.
Не скажу, что идти было особенно трудно. Не труднее, чем в любом лесу. Где-то приходилось продираться через густой подлесок, где-то даже обходить, но в целом особых препятствий нам не встретилось. На ходу мы постоянно осматривались, искали столь желанные "следы человеческой деятельности", однако природа выглядела первозданной, а если и попалось некое подобие тропинок, то это еще ни о чем не говорило. Тропинки и звери протаптывают.
Около одиннадцати мы решили устроить небольшой привал, а заодно и пообедать. Кабан проворно развел костер, и на нем мы подогрели четыре банки тушенки с кашей. Ярцев добавил к ним вчерашний хлеб и бутылку коньяка.
- В целях профилактики, - улыбнулся он, словно подобный поступок нуждался в оправдании.
Стакана, конечно, не оказалось, и мы отхлебнули прямо из горлышка, а затем с аппетитом набросились на еду. Она мне не понравилась - те, кто выпускают консервы, не имеют о вкусной пище ни малейшего представления, однако голод не тетка, и съедено было все. Запивали водой из жестяных банок и, утолив жажду, вновь пустили по кругу коньяк.
- Сергей, а ты не боишься перепугать своим видом всех окрестных обывателей? - спросил я Кабана. - Скажут: русские пришли! Коммандос!
- А разве нас кто-нибудь сейчас боится? - Мне показалось, что в его голосе прозвучали нотки сожаления, но он тут же овладел с собой и кивнул на Пашкин карабин. - Можно взглянуть?
Пашка кивнул. Ему польстило внимание к его любимой игрушке. Кабан деловито извлек оружие из чехла, осмотрел со знанием дела, передернул затвор, приложился, целясь куда-то, а затем погладил с такой нежностью, словно это был не карабин, а красивая женщина.
- Как? - Форинов жадно следил за каждым движением вояки. Видно ему очень хотелось узнать мнение профи.
- Вещь! - коротко ответил Кабан. - Из такого и пострелять приятно.
- Ты когда-нибудь охотился? - заинтересовался Пашка.
- Приходилось, - скупо улыбнулся Сергей. - Хотя гораздо чаще не на животных, а на людей.
- На людей? - До Пашка, как всегда дошло не сразу. - А... спецназ?
- Десант. Командир разведроты, - лаконично ответил Кабан.
Пашка уважительно присвистнул. Сам он служил срочную в стройбате, и на вэдэвэшников поглядывал с невольным уважением. Этому не мешала даже изрядно подмоченная репутация современной армии. Хотел бы я знать, долго ли продержался бы Кабанов против "зеленого берета"?
- Ладно. - Экс-десантник с некоторым сожалением вернул карабин в чехол. - Так мы и до вечера просидим. Пошли, что ли?
Мне уже давно расхотелось куда-то идти, но сидеть на месте было и в самом деле глупо, а возвращаться с полпути - еще глупее. Я поднялся, проклиная про себя свой длинный язык. И дернуло же меня напроситься в это путешествие...
Мы затоптали костер и двинулись дальше. Порядок движения остался прежним, только теперь шедшие впереди негромко переговаривались. Выпитое подбивало к болтовне и меня, и я спросил у штурмана:
- И все-таки, где мы можем быть? Чудес ведь на свете не бывает. Могло нас отнести ураганом?
- В тропики - нет. Ураган шел на северо-восток, а мы двигались ему навстречу, - без особой уверенности объяснил Ярцев.
- Вот и пришли, - усмехнулся я. - Наверное, развили такую скорость, что и ураган не смог удержать.
- Наверное, - вежливо усмехнулся штурман, хотя чувствовалось, что ему совсем не до смеха. Как ни верти, в случившемся была и его доля вины. Отвечать за прокладку курса и не знать, куда же нас занесло и каким образом?
А интересно: каким? Законы природы неизменны. Исходя из них, мы никак не могли оказаться среди пальм. Не мерещатся же они! Или ошибка в курсе была допущена еще при выходе из Ла Манша? Тоже невероятно. Во-первых, дойти до тропической зоны мы не могли при любом курсе, а во-вторых, местонахождение судна фиксируется со спутников, а аппаратура отказала только после встречи со смерчем.
Кстати, может он нас и перенес? Нет. Время нашего прибывания в нем исчислялось секундами. Концы с концами не сходятся. И направление не то, и скорость должна превышать звуковую. Или это вариант Бермудского треугольника? Вот уж во что никогда не верил! "И бермуторно на сердце, и бермутно на душе"...
Да, похоже, нам еще долго не понять, как сюда попали. И надо же было влипнуть в историю! Теперь только и осталось, что бессильно махать кулаками, а драка тем временем давно прошла.