Не старайтесь доказать чернобыльским, да и просто киевским детям, что Германия — это блеф. Они точно знают, что Германия — это святой и ухоженный Рай, в котором их обязательно расселят по семьям и обязательно исполнят одну из (пальцев на руках не хватит)... Мечту о кроссовках фирмы "Adidas" или спортивного костюма “Bon jovi".
Обычно самые расторопные и хваткие умудряются забыть свои подранные кроссовки ещё в электричке Берлин-Мюнхен с тем, чтобы невольно обязать крайне радушных хозяев купить, прежде всего, именно эти как раз кроссовки: добротные, немецкие, новые... Хозяева же, крайне радушные по обязаловке, нет-нет да норовят вдруг показать когда живой до раскашливания, а когда и тихо-зловредный пресловутый немецкий характер. И не убеждайте меня в обратном... Не только норовят, но и показывают...
В современной Европе по-прежнему звучат Ариозы Матери. Ветхие и новые, великие и малые, разнообразные народы Европы по-прежнему не мирят между собой, по-прежнему убивая друг друга... В этой связи, что стоило бы только предположить, что и немцы привели себя сами к самой великой в своей истории и самой радостной для остальных, самой настоящей гражданской войне двух враждующих между собой, двух генетически неполноценных полунаций Германцев...
Ан нет... Германия снова едина. Нет власти у землян над проведением Господа Всемогущего, Господа Всепрощающего, Господа, дарующего мне мою махровую ненависть ко всем родившимся и не родившимся на Земле немцам. Живи я в Германии, я не смог бы не реагировать на слёзы немецких матерей, по любому вероятному для всех матерей поводу... Эти немецкие матери очень организованно и регулярно встречают у себя в Мюнхене наших киевских, а когда-то припятских подростков.
Сейчас эти дети на глазах планеты всей несут на себе память о размытом во времени ядерном крушении надежд всего нынешнего Человечества — прогрессивного и не очень. И немецкие матери регулярно открывают двери своих домов припятским детям. При этом они как бы вежливо говорят:
— Входите, будьте среди нас, битте-пожалуйста! Но, битте-пожалуйста, будьте по себе сами... Мы не пытаемся вам указывать, но вот изредка сказать и мы иногда сможем, и даже задать вопрос: Господа славяне, почему так вороваты ваши дети?..
Из каждой группы побывавших в Германии всегда или почти всегда гуманитарные немцы весело укажут пальцем на одного или двух воришек: этот потянул конфетку в супермаркете, а тот съел за завтраком лишний кусок колбасы... И где?! В Германии, где колбаса, по образному выражению одной крупной немецкой матери, тоже стоит... А сколько же стоит История со многими эшелонами украинского чернозёма с развешанными на чернобыльских соснах партизанами времён Второй мировой войны?.. Чернобыль Человечества начался не в 1986 году...
В году так 1991-м в Германию с группой припятчан приехали две девочки-сестрички. В экологически чистую, гуманитарную Германию — страну, изобретшую бутерброды. Так вот, бутерброды усовершенствовали славяне, положив на хлеб достаточно колбасы... А той колбасы, что кладут на бутерброды в Германии, нашим детям явно не хватало. И вот тогда старшая сестра, девушка девятнадцати лет, жившая прежде в двухсот метрах от ЧАЭС, положила себе на хлеб второй кусочек просвечивавшейся на свету колбасы. И тогда дородная немецкая мать, аккуратно прожевав свой бутерброд, сказала, как бы случайно:
— Оксана, колбаса в Германии тоже стоит... — последующие дни в Германии девушка голодала, как и неоднократно голодали в ней наши переводчики и учителя, замотавшиеся в хлопотах с детьми Украины...
Зато очень часто и бойко тормошили нашу неокрепшую умом пацанву уличные торговцы наркотой, юрко лопотавшие на языках-сателлитах — английском и русском...
— Всего девять марок за драп!.. Молодежь выбирает драп!.. Взбодритесь, друзья... Германия выбирает бодрых...
— Да пошёл ты...
— Я бы пошёл, да за подачкой прибыли вы к нам, в Германию. А у нас вся страна в упаковках...
— Вот и ты, гад синтетический в упаковке гримасной... Германский шампиньон!..
У вербальной агрессии свои законы. Один слово скажет, другой два подвернёт... Один вспомнит немецкую мать, второй отойдет в сторону и пойдет в нарочито подранных джинсах с легким заплечным ранцем.
Для него весь мир — это его Мюнхен с модерновыми механическими пианино на театральных подмостках улиц и площадей. Море крытых бассейнов, море навсегда зачехлённых душ, которые внутри себя все время стараются разобраться в своём немецком менталитете...