Отчуждение политического государства и двойственность человеческой сущности
Взгляд Маркса на вопрос о государстве в работе «К критике гегелевской философии права» свидетельствует о переходе от разоблачения священного образа отчуждения к его несвященным образам, от критики религии и теологии – к критике политики и государства. Восприняв основные идеи «Сущности христианства» Фейербаха и связав их с собственным опытом и теоретическими рассуждениями периода работы в «Рейнской газете», в частности с историческими исследованиями в Кройцнахе, Маркс проанализировал отношения между политическим государством и гражданским обществом. Гегель рассматривал второе вместе с семьей как сферы идеи государства, полагая, что дух разделяется на них, чтобы их преодолеть и стать для себя бесконечным действительным духом. Маркс противостоял такой точке зрения. Наравне с политическим государством он также выделил неполитическое (или материальное), которое в действительности означает гражданское общество. Маркс развил эту мысль: «Разум государства не имеет, следовательно, никакого отношения к распределению материала государства между семьей и гражданским обществом. Государство возникает из них бессознательным и произвольным образом. Семья и гражданское общество являются как бы темной природной основой, из которой возгорается светоч государства» (1955. Т. 1. С. 223). Таким образом, гражданское общество рассматривается в качестве основы, а образование политического государства является не результатом мистической силы идеи, а бессознательным, то есть объективным, процессом.
Маркс признал обусловленность политического государства семьей и гражданским обществом или, иными словами, их тождество, а также раскрыл их отделимость друг от друга, то есть их «отчуждение внутри единства». Гегель при этом полагал, что между государством всеобщих интересов и особыми интересами семьи и гражданского общества существует противоречие. Однако он пытался примирить это противостояние через посредничество: «Оно [государство] имеет свою силу в единстве всеобщей конечной цели государства и особого интереса индивидов». Однако Маркс, развивая тему отчуждения в своих исторических исследованиях, рассматривал процесс взаимного отчуждения политического государства, с одной стороны, и семьи и гражданского общества – с другой, имея в виду последовательность развития истории. Согласно Марксу, в рабовладельческом обществе Древней Греции сам государственный строй был един с народной жизнью, то есть у политического государства не было «субстанциального единства» с гражданским обществом. Оно не обладало формой иллюзорной всеобщности возвышения одного сословия над другим. Общее дело государства имело частное значение для граждан, как таковое оно было подлинным единственным содержанием жизни и воли граждан. В Средневековье, во время феодального общества, это единство достигло «вершины». Сословия гражданского общества вообще стали политическими. Феодалы, крепостные, помещики, гильдии ремесленников, другими словами, собственность, торговля, общественные организации и каждый отдельный человек – все обладало определенным политическим положением, так как социальная сфера носила государственный характер. Маркс писал об этом следующее: «Вершиной гегелевского тождества были, как он сам признает, Средние века. Здесь сословия гражданского общества вообще и сословия в политическом смысле были тождественны. Дух средних веков можно характеризовать так: сословия гражданского общества и сословия в политическом смысле были тождественны, так как гражданское общество было политическим обществом, так как органический принцип гражданского общества был принципом государства» (1955. Т. 1. С. 301).