Отчуждение должно быть уничтожено – в этом Маркс согласен с Фейербахом. Однако тот говорит об этом лишь в отношении религии. По его мнению, панацея против всех болезней общества кроется в том, чтобы вернуть родовую человеческую сущность самому человеку. В этом смысле Бауэр, полагая отказ от религии предпосылкой политической эмансипации, не выходит за пределы фейербаховского понимания. Маркс придерживается иного взгляда. Он выделяет два уровня в проблеме ликвидации религиозного отчуждения:
1. Освобождение государства от религии, то есть отмена религиозных привилегий и государственной религии. Это то, что буржуазные революции стремятся и могут осуществить. Доказательство тому— опыт Франции и Северной Америки.
2. Полное устранение религиозного отчуждения. Для этого недостаточно действия политических революций. Необходимо уничтожить мирскую основу религии.
Существование такого мировоззрения, как религия, красноречиво свидетельствует о перевернутости мира, ее породившего. Поэтому необходимо вернуть человеку не только его родовую сущность, отчужденную в этом виде, но и все человеческие отношения, весь мир людей, устранить противоречие между чувственным и родовым бытием индивида во всех сферах жизни, ликвидировать взаимную изоляцию членов гражданского общества и искоренить у каждого эгоистическое корыстолюбие. Когда реальный индивид станет родовым существом не только в политической, но и в повседневной жизни, в своих взаимоотношениях и труде, лишь тогда он из члена гражданского общества эволюционирует в истинного человека. В этом и состоит человеческое освобождение. Как сказано у Маркса: «Философское превращение немца, проникнутого поповским духом, в человека будет эмансипацией народа» (1955. Т. 1. С. 423).
Окончательное освобождение пролетариата возможно только в результате полного возрождения человека
Критика Марксом гегелевской философии есть критика самой системной, богатой и полноценной из философий, – немецкой философии государства и права, – направленная на Германию, но не ограничивавшаяся ею. С одной стороны, внимание к современности предполагает анализ прошлого таких передовых стран, как Англия и Франция, которое продолжает проявляться и в их настоящем. С другой, эта критика вышла за пределы политической эмансипации и отталкивалась уже от так называемых истинно человеческих проблем, которые касаются уже не только Германии, но и всего мира. Маркс замечает: «Как только современная политико-социальная действительность сама подвергается критике, как только критика возвышается, следовательно, до истинно человеческих проблем, – она оказывается за пределами немецкого status quo» (1955. Т. 1. С. 418).
Здесь Маркс уже не задается вопросом, способна ли Германия осуществить политическую эмансипацию, подобную английской и французской, а озвучивает новый: «Может ли Германия достигнуть практики a la hauteur des principes [пер. с фр. – на высоте принципов], то есть революции, способной поднять Германию не только до официального уровня современных народов, но и на человеческую высоту, которая явится ближайшим будущим этих народов?» (1955. Т. 1. С. 422) Тогда Маркс еще отвечает на него утвердительно.
Что есть истинно человеческая революция, та, которая поднимает на человеческую высоту? Пусть буржуазные либералы воображают, что говорят от имени и за человека, пусть Маркс некогда считал Великую французскую революцию человеческим возрождением, однако впоследствии он обнаружил, что политическая эмансипация, несмотря на то, что она превращает индивида в гражданина, делает его в то же время одиноким и эгоистичным. Это освобождение не всего общества, а лишь его части. Здесь человек не овладевает всей своей сущностью, а утрачивает ее. Истинно человеческая революция – это освобождение человечества, ее цель – вернуть отчужденную у него природу. Об этом Маркс пишет: «Единственно практически возможное освобождение Германии есть освобождение с позиций той теории, которая объявляет высшей сущностью человека самого человека» (1955. Т. 1. С. 428). И еще: «Критика религии завершается учением, что человек – высшее существо для человека, завершается, следовательно, категорическим императивом, повелевающим ниспровергнуть все отношения, в которых человек является униженным, порабощенным, беспомощным, презренным существом» (1955. Т. 1. С. 422).