Батя подходит к своему другу и крепко жмет ему руку.
Никогда еще институт не переживал такого трудового подъема. Строительство подземной лодки необыкновенно захватило всех. Люди рассчитывали каждую минуту своего времени. Предложения построить лодку досрочно выдвигались одно за другим.
Поэтому неудивительно, что спустя два месяца после начала работы в механическом цехе появилось необыкновенное сооружение. В принципе эта машина, так же как и первая модель, продолжала оставаться «механическим кротом», только в сильно увеличенном виде.
Как и в маленькой модели, впереди яйцевидного стального корпуса были расположены «зубы» — острый ряд резцов. Корпус обвивала стальная спираль, предназначенная для распирания и утрамбования разрыхленной породы. Сзади находились «плавники» для движения и управления лодкой под землей.
Это была настоящая подземная лодка. Люки в ее корпусе предназначались для посадки людей. Внутри лодки отделывали уютную кабину. В распоряжение экипажа предоставлялся целый ряд замечательных приборов. Среди них был и подземный радиолокатор, позволяющий путешественникам видеть впереди себя толщу земли.
Эта подземно-движущаяся машина должна была представить огромный интерес для геологической разведки. Правда, земля не всюду позволит беспрепятственно бороздить свои недра. Существуют твердые каменные массивы, в которых лодка будет не в состоянии двигаться. Ей нужен сравнительно мягкий грунт, поддающийся уплотнению. И твердые массивы и крупные камни, вкрапленные в мягкий грунт, она должна обходить так же, как подводная лодка обходит подводные рифы и камни.
Самым слабым местом в оборудовании лодки была аппаратура для связи с поверхностью земли. Как известно, радиоволны не распространяются в воде и в земле достаточно далеко. Правда, на лодке устанавливался очень мощный радиопередатчик, работающий на специальной волне, при которой радиосигналы лучше всего пронизывают землю. Но в земле могли встретиться пласты, непроницаемые для радиоволн, и связь с поверхностью все же могла быть нарушена.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
К ПОДВИГУ
Усталыми, но бесконечно счастливыми возвращались домой три неразлучных друга. Кроме обычной своей работы, они теперь занимались монтажом подземной лодки. Вместе с главным инженером они проводили в кабине подземно-движушейся машины целые часы, стараясь лично проверить действие каждой детали.
Вечерами к студентам часто заходил Петя вместе со своими товарищами, участниками первой работы над механическим кротом. Иногда вместе с ним появлялся и Панферыч.
Как-то раз в один из таких вечеров зашел разговор о последнем событии, взволновавшем весь институт.
Совсем недавно при помощи телевизионного бура удалось, наконец, обнаружить признаки предполагаемой в этих местах нефти. Нефтеносный пласт смутно вырисовывался на телевизионном экране. Нефть находилась сравнительно далеко от скважины, и потому радиолокатор с трудом определял ее настоящее местоположение. Услышав об этом, в разговор вмешался Панферыч.
— Вот не знаю, можно ли верить преданиям, — начал он. — Только я хорошо помню рассказ моего дедушки. Вы знаете опушку леса на склоне горы, в том месте, где заворачивает речка? Там раньше был вход в пещеру…
Ремесленники насторожили уши в ожидании чего-то интересного. В уютной комнате, освещенной только светом настольной лампы, наступила тишина.
— Так вот, — продолжал Панферыч. — Глубокая была пещера. Однако нашлись смельчаки. Они решили проникнуть в нее как можно глубже. Сказано — сделано. Запаслись провизией, взяли оружие, факелы и пошли. Идут по пещере с горящими факелами, а она спускается все ниже, ниже. Как будто бы и конца у нее нет.
— Сколько же человек их было? — спросил кто-то нетерпеливо.
— Не торопи! — отмахнулся Панферыч. — Идут, одним словом, спускаются все ниже и ниже… Змеи тут, конечно, всякие и прочие гады. Но они не смущаются. Идут, значит, дальше… Долго ли они шли, или мало, мне неизвестно. Да только выходят они в новую большую пещеру. Высокая! Такая высокая, даже потолка не видно. Крикнули тут ребята: «Эге-ге-ее!» А в ответ им тоже: «Ге-ге-ге-еее!» Да гулко так!
— Эхо, значит! — опять не утерпел кто-то из ребят.
— Вот не буду рассказывать. Чего мешаете! — пригрозил ребятам старик.
— Продолжайте, Панферыч, — сказал заинтересовавшийся рассказом Корелин.
— Да чего тут продолжать-то? Тут и продолжать особенно нечего. Идут дальше. Слышат какой-то запах: все сильнее да сильнее. Смотрят под ноги. Батюшки! Жидкость плескается под сапогами. Вода, что ли? Нет, не вода. Уж очень пахнет-то она неприятно. Вроде керосином отдает… Вот тут-то это самое и произошло.
— Что, дедушка, «это»? — сразу раздалось несколько мальчишеских голосов.
— Пожар, говорю, вот что! И как только они выбрались живыми, никому непонятно!
Рассказчик остановился и внимательно оглядел своих слушателей.
— Ну, как вы думаете? — продолжал он через некоторое время. — Не нефть ли была под землей? По-моему, она самая, нефть. Наверное, ребята нечаянно подожгли ее факелами, ну, вот она и вспыхнула.
— Не могла же она гореть без доступа воздуха, — скептически заметил Богдыханов.
— Почему не могла? — горячо вступился Корелин. — Ведь Панферыч говорит, что подземный грот был очень большой! Там ведь был запас кислорода, раз люди могли дышать?
— Угу-у-у… — буркнул Гога, старавшийся тем временем вычислить объем пещеры и количество воздуха в ней, по продолжительности эха, артистически представленного Панферычем. Но поняв бесплодность своей попытки, он только прибавил к своему «угу» еще одно слово: — Да-а-а-а…
— Это замечательная история, — не унимался Корелин. — Надо обязательно разыскать вход в пещеру.
— Не найдете! — уверенно заявил Панферыч. — Уже искали, когда я был еще мальчишкой. Все следы исчезли. После пожара в том месте часто случались обвалы.
Рассказ о подземном пожаре произвел на Корелина сильное впечатление. Он продолжал говорить об этом и после ухода гостей. Богдыханова же занимали другие, более существенные, с его точки зрения, мысли, и он с явным неудовольствием слушал рассуждения своего друга о народной мудрости, о ценности местных легенд и о многом другом.
В те дни подземная лодка уже проходила первые пробные испытания. Она погружалась в землю сравнительно неглубоко, не больше чем на пять-восемь метров, и преодолевала на этой глубине небольшие расстояния. Но вскоре предстояли ответственные испытания, когда лодка должна была спуститься на глубину в два-три километра. Именно в этом случае должна была подтвердиться ее полная пригодность для научных работ. Геологи уже подготовили карты для будущего маршрута лодки. Испытание намечалось на самое ближайшее время.
В рабочий кабинет Бати входит сутуловатый, пожилой человек. Он садится в кресло, снимает роговые очки и протирает их платком, щуря при этом близорукие глаза. Это инженер, старый сотрудник института.
— Григорий Тимофеевич, — говорит он спокойным голосом, — я все обдумал. К главному инженеру обращаться бесполезно, и вот я пришел к вам.
— Чем я могу вам помочь? — спрашивает Батя.
— Видите ли, в чем дело… — продолжает инженер. — Какой из меня работник? Право же… За все время моего пребывания в институте я не сделал ничего примечательного.
— Вы ошибаетесь. Вас очень ценят.