Но, несмотря на такие мысленные уговоры, он всё не решался сказать последние слова, после которых, как он считал, отступать уже нельзя.
Олег решил праздновать свой день рождения дома, пригласить Милу и заодно познакомить её и родителей друг с другом. Но Серёга услал его в очередную срочную поездку, из которой он вернулся лишь в конце ноября. Вернулся на день раньше, чем планировал, закончил дела, поменял билет и, бросив дома вещи, поспешил к Миле на работу.
На ступеньках крыльца перед парикмахерской стояли, закуривая, два парня. Один, кудрявый, крепкий, в распахнутой кожаной куртке, стоял спиной к ступенькам, загораживая проход и сквозь зубы выговаривал:
— Слышь, Лёха, у Милки-парикмахерши завтра её перец заграничный прилетает, она сегодня ни в какую, а без неё и Женька не соглашается.
— Дык завтра же, чё она сегодня-то? В первый раз, что ли? Или она чё, — хохотнул Лёха, — боится к утру не девочкой остаться? Сказал бы, чтобы не боялась, заштопаем, если чё. Ты чё, мужик, стричься-бриться? — он заметил остановившегося Олега. — Ты проходи, проходи, не тушуйся, постригут, а хорошо попросишь, — он снова хохотнул, — может, и ещё чё сделают, побреют или как.
Оглушенный Олег прошёл мимо них в стеклянную дверь парикмахерской и остановился. Неужели они говорили о его Миле? Не может быть! Ну а о ком же ещё, всё правильно, у неё и подруга на работе — Женя.
— Слышь, Жень, вошёл, что ли, кто?
— Да не, Мил, это Санька ушёл.
Голоса девушек звучали глухо, откуда-то сбоку. «Из подсобки, — понял Олег, — чай пьют». Он сам не раз сиживал в этой малюсенькой, только-только на двоих, подсобке и пил чай, а то и просто целовался с Милой. Олег замер.
— Вот придурки-то! — прозвучал голос Милы.
— Кто?
— Да Саня с Лёхой! Я же Лёхе говорила, чтобы не ходили сюда, когда Олег в Москве.
— Его же сейчас нет.
— А вдруг прилетит?
— Слушай, я не пойму, как у тебя с Лёхой, он что, всё про Олега знает?
— Ага.
— И что?
— А ничего. Ему это всё по фигу. Он на мне жениться не собирается.
— А ты бы хотела?
— На фига мне такой кобель в мужьях? У чужих баб отлавливать?
— А что же ты с ним… Уже года два, наверное?
— Хорошо с ним. Он беззаботный какой-то, весёлый. С ним как оторвёшься по полной… Легко так становится, будто на крыльях летишь.
— А Олег?
— За Олега я замуж пойду.
— Он что, предлагал?
— Нет ещё, всё никак не дозреет.
— Думаешь, дозреет?
— А куда он денется? Мямля он просто. Всё думает, размышляет. Умный слишком. Умный, умный, а — дурак.
— Почему?
— Слушай, он по всему миру на халяву мотается, ни разу ничего толкового не привёз. Так, барахло какое-то. Другие вон, кожу везут, шубы, тут продают. Такие бабки наваривают — закачаешься. А этот…
— Ну и зачем тебе он в мужья нужен? Так и будет барахло таскать.
— Ага! Вот погоди, пусть только женится, будет потом всё, что нужно делать, уж я позабочусь. А пока пускай помечтает… Слышь, он меня в институт поступать агитирует! Умора! Нужен мне его институт! Я и так, считай, академию жизни закончила.
— Ну и дура, а я бы учиться пошла. Сейчас высшее образование ого как нужно.
— А может, и пойду, видно будет. Надо только зарегистрироваться сначала, да к нему переехать. Надоело по электричкам мотаться.
— Он с родителями живёт?
— Ага. Ну это мы быстро. У них трёхкомнатная. Я им такую жизнь устрою, только рады будут разменяться.
— Слушай, я не пойму, ты же за Олега замуж собралась. Ты его что, не любишь совсем?
— Ой, да ладно тебе — «любишь», «не любишь», это всё для девочек лет четырнадцати.
— Как же ты с ним жить будешь, если не любишь?
— Да так и буду. А на крайний случай, Лёха вон есть.
Входная дверь парикмахерской скрипнула, открываясь, и Олег, вздрогнув, будто от омерзения, всем телом, бросился навстречу входящему пожилому мужчине, проскочил мимо него в не успевшую закрыться дверь, вылетел на улицу. Там он втянул сквозь сжатые зубы холодный воздух, недоумённо посмотрел на зажатую в руке собственную шапку, надел её на голову и шагнул с крыльца.
Вот после этого он и уговорил Серёгу отпустить его на год в Египет работать тренером по дайвингу. Серёга согласился с трудом, но поставил условие, что если понадобится, Олег будет выполнять его специальные задания. Олегу было всё равно. Правда, поручениями Серёга не злоупотреблял. Но возвращался после них Олег уже не в Москву, а опять сюда. Вначале Мила звонила без конца, пока он не поменял мобильник. После этого звонки прекратились.