Мужчина плюнул на деревянный пол между ног Илона, и фыркнул:
- Где чёртова лопата? Я сам всё сделаю!
- Всё в сарае. Только осторожно - там много трупов и запах не для слабого желудка, - и дверь захлопнулась, скрипя и гремя железными креплениями.
Ранним утром, когда гробовщик вышел из своей берлоги, он отправился к сараю. Но тут же вляпался в лужу, в землю, похожую на болото, и снова в лужу. На улице шёл сильный ливень, такой, что не было видно ничего дальше нескольких метров от себя. А это означало, что сегодня никакой работы не будет. Никакой уважающий себя гробовщик не будет месить глину, тем более льёт как из ведра. Но хотя бы до сарая дойти надо, чтобы посмотреть на обстановку.
Так он и добрался до него, измазавшись в грязи по колено и промокнув насквозь, но ничего страшного - в качестве награды он уже получил выходной.
В сарае он вступил в продукт работы желудка, коим был так обильно полит пол возле двери. Предупредил ведь, что зрелище не для слабых, так нет, надо было всё равно нагадить. Около трупов, пригнувшись, сидел темноволосый мужчина с бородой и в тёмных одеяниях, что были похожи на мешковатое платье. Он находился в непотребной близости к разлагающимся телам, от которых разило уму не постижимой вонью, но, кроме того, он ещё касался их руками и орудовал ножом.
- Ты ещё что за хрен? - спросил Илон громким от удивления голосом. Прежде у него не было похожих инцидентов, но всё когда-нибудь бывает в новинку. Он приблизился к лопатам, но вместо двух в сарае сейчас стояла только одна. Неужели он действительно пошёл копать могилу сам?
Однако мужчина в чёрном платье не показал никакой реакции на появление хозяина сарая, продолжив свои странные делишки. Теперь он порезал свою руку, а капли крови вливал в посиневшие трупы. На оголённой руке его виднелись шрамы, а так же мерзкая язва с тёмно-синим ободком, похожая на гнилую разлагающуюся плоть. Илон готов был поклясться, что от неё несёт таким же ароматом, как и от трупа, что тот кормит своей кровью.
Гробовщик сделал предупредительный удар лопатой по спине незваного гостя - от такого удара у него едва ли появится синяк, не говоря уже о других проблемах. Илон сейчас был не в том настроение, чтобы проводить милые беседы с кем-либо - сильное похмелье оказывало не менее сильное влияние на голову посредством пульсирующей головной боли. Теперь мужчина с тёмными волосами, наконец, обратил внимание на хозяина сарая. На его глазах виднелись множественные кровавые молнии, а на бледном лице просвечивались тёмные вены. Гробовщик не смог насладиться его речами, потому что тот убежал так быстро, что его тёмный образ в мгновение ока скрылся в тумане ливня.
Теперь Илон мог лицезреть труды этого мужчины во всей красе. На груди трупа женщины средних лет ножом была нарисована восьмиконечная звезда, в ней круг, а в нём треугольник. Этот знак не говорил гробовщику ни о чём, так же он не видел никакого смысла в том, чтобы закапывать кровь в рот трупа.
- Ну и мерзость, - сказал он, подводя итог работы мужчины в чёрном платье.
Покидая сарай, он заметил около двери книгу с чёрной обложкой. Похоже на библию, подумал он, потому что она была у него именно такой - чёрной с золотыми буквами по центру спереди. Но на находке не было никаких букв. Гробовщик сунул книгу в карман штанов, отложив её изучение на будущее.
Когда он шёл к дому, дождь ослаб до такой степени, что теперь можно было разглядеть, как ночной гость до сих пор роет могилу. Не так уж это и просто, когда делаешь это впервые, да ещё и в такой ливень.
- Идиот, - фыркнул гробовщик и заперся дома.
Тусклый свет, пробивающийся через мутные стёкла окон, не позволял заниматься ничем, кроме сна, в особенности изучением книг. Поэтому Илон первым делом зажёг спиртовую лампу, чиркнув длинной спичкой о тёрку и воспламенив фитиль, и накрыл её тонким стеклянным колпаком, чтобы не потухла от случайного ветерка, который вовсю ходил по деревянным полам.
Сев за стол, он пододвинул лампу ближе к себе, а затем достал из кармана книгу, чья обложка промокла насквозь из-за дождя. На первой странице была изображена зловещая картина в узорной квадратной рамке. Какой-то монстр из тёмных глубин, который заставлял сердце трепетать от одного лишь взгляда на него. Возможно, это больше заслуга художника, нежели этого существа. Но что есть, того не отнять - картина наводила страх. На следующей странице не было ничего, кроме одной строки в самом низу, написанной от руки чёрными чернилами. Почерк был наполнен острыми углами, и несоединёнными буквами.