Прежде чем открыть дверь, он проверил обстановку на улице через окно. Ничего подозрительного не было - всё как раньше, до появления этого мужчины и его книги, тихо, спокойно и безжизненно. Иными словами, кладбище.
Нож всё ещё был в его руке, когда он шёл в сарай, надеясь, что третий труп вновь окажется на своём месте, а всё происходящее днём ранее всего лишь последствие сильного похмелья. От недосыпа вонь, исходившая от трупов, которую он почувствовал за несколько метров до сарая, раздражала хуже некуда. Ему пришлось подавить в себе желание исколоть оставшиеся два трупа ножом, когда третьего в сарае не обнаружилось.
- Что же вы не пошли за своей подругой, а? - спросил гробовщик у трупов, схватив один из них, тоже женский, пальцами за щёки. Он посмотрел на нож, а потом на грудь мёртвой женщины.
Почему бы и нет? Вдруг сработает.
Илон нарисовал острием ножа на груди трупа знак из восьмиконечной звезды, круга и треугольника, скребя по самым рёбрам, а затем разрезал ладонь и сжал её в кулак надо ртом женщины.
- Surge, et mortuus est mihi, - произнёс он с нелепым акцентом, ведь на новом для него языке он говорил впервые. На этом он сделал всё, что было сказано в рассказе о том, как оживить мертвеца.
Но ничего не произошло.
- Ну же, воскресай, - пнул он труп по рёбрам, отчего тот на мгновение оторвался от земли, но исполнять желание гробовщика не стал. Илон понял, что ничего не работает, а третье тело просто украли.
Он схватил одну из лопат, их снова было две, и отправился рыть могилы. Работа сама себя не сделает, как бы он этого не хотел, а он и так уже отдыхал целый день. Начал он с небольшого обхода своей территории, чтобы проверить всё ли на месте, ведь, как оказалось, есть люди, которые способны своровать даже труп. Всё на месте - могилы не вскрыты, таблички с именами стоят. По криво вырытой яме он понял, что здесь поработал ночной гость и хотел закопать свою умершую мать. Да уж, тело сюда не поместиться, даже если отказаться от гроба и просто свернуть труп в клубок. Надо исправлять.
Умелыми руками гробовщика и с помощью хорошей лопаты нелепая яма превратилась в могилу всего за несколько часов работы. Ему было бы проще вырыть новую на другом месте, но территория кладбища ограничена, и всё равно когда-нибудь пришлось бы вернуться к этой яме. Лучше решить проблему сразу.
Когда Илон уже заканчивал с выравниванием днища, к его плечу прикоснулась чья-то рука. Холод от неё проходил сквозь его льняную рубаху. Гробовщик застыл, позволяя мурашкам вдоволь набегаться по его телу. В этот момент тысяча мыслей сошлись в его голове, не позволяя принять никакого верного решения.
- Твою мать! - выругался он и тут же метнулся прочь, насколько это позволял участок могилы. Перед ним стояла голая женщина средних лет с посиневшей кожей и разлагающимися дырами по всему телу, на груди её была звезда. Глаза, закрытые плотной белой плёнкой смотрели на гробовщика, а каштановые волосы трупа развевались от ветра, что появился мгновение назад. Илон узнал труп, над которым поработал утром.
Мертвец стоял и протягивал руки в сторону гробовщика, а тот не знал, как поступать в такой ситуации. Если женщина не хочет его убить, то ему точно не ясны её желания. В книге не было никаких инструкций по управлению оживлёнными трупами.
- Пойди прочь, - попробовал он отдать приказ мертвяку. Женщина тут же отправилась подальше, с глаз долой. Гробовщик недолго следил за ней, потому что из-за того, что он почти не моргал, картинка вновь поплыла. Но он был рад, что труп подчинился его словам, или это просто была её собственная воля?
Работать после такого уж точно не получится. Илону был жизненно необходим стаканчик водки да побольше. Отбросив лопату (прежде он никогда не оставлял своих инструментов прямо там, где работал, предпочитая сохранять всё в относительном порядке внутри сарая), гробовщик отправился в дом и заперся от греха подальше.
Осмотрев свои запасы целебной жидкости, он увидел, что те совсем на исходе. Всего одна половина бутылки оставалось ему до тусклой жизни без какого-либо удовольствия. Старик был мастером выжимать из родственников умерших бутыли с водкой, а Илон таковым не был. Ему было чуждо выполнение того, что ему неинтересно, за небольшое вознаграждение. Его мир работал по собственным правилам, где не было места чужим интересам.
Илон наполнил мутный граненый стакан прозрачным напитком и тут же осушил его залпом, словно это была обычная вода. После стольких лет гробовщиком сможешь легко воспринимать любую гадость, будь то напиток или еда, лишь бы они оторвали бродячие мысли от жестокой реальности, в которой теперь, ко всему прочему, по земле ходили чёртовы мертвецы.