Киликийцы не оказали никакого сопротивления, только забившись по щелям, с угрюмой злобой наблюдая за прибывшими с моря цивилизаторами, чьи зеленые колонны пехоты немедленно потянулись в сторону гор, где затем был разбит полевой лагерь экспедиционного корпуса. Помня уроки Дарданелл, англичане стремились как можно дальше продвинуться вглубь прибрежной территории, заняв ключевые места вокруг города, на случай появления войск мятежного Кемаль-паши.
В Лондон полетели сообщения об удачной высадке, но глухо упоминалось о понесенных флотом потерях. Реакция адмиралтейства не заставила себя ждать, адмиралу Майлзу было предложено сдать командование над эскадрой контр-адмиралу Лоренсу, а самому прибыть на Мальту, для принятия командования над кораблями Ла-Валетты.
Заняв Мерсин, генерал Саммерс позволил солдатам ровно одни сутки отдыха, за которые британцы полностью выгрузили с транспортов всю свою амуницию и припасы. На обратном пути один из пустых транспортов подорвался на последней, третьей минной банке, выставленной Блосхом на подходе к Мерсину. Прибывшие в порт британские тральщики с остервенением утюжили всю прибрежную акваторию, но ничего более не обнаружили.
Неприятные сюрпризы продолжили преследовать британцев и на суше. Стремясь как можно скорее перейти через вершины Тавра и оказаться во внутренних районах Турции, генерал Саммерс энергично подгонял своих солдат, неустанно приказывая им быстрее двигаться вперед. На второй день пути британские войска приблизились к Тарсу, сдавшемуся им без боя.
Эта покорность несколько усыпила бдительность английского генерала, посчитавшего, что турки сильно напуганы бомбардировкой Мерсина и серьезного сопротивления в ближайшее время не предвидится. Видя покорность жителей Тарса, британцы моментально налились спесью и стали командовать, словно город уже был их колонией. Ошибочность подобного предположения была доказана через день, когда, оставив в Тарсе небольшой гарнизон, сыны Альбиона вышли к Киликийским воротам. Это был южный перевал Аманских гор, надежно закрывавших земли Каппадокии от осенних морских ветров.
Убаюканный смирением генерал Саммерс ограничился высылкой вперед малой разведки, которая донесла генералу, что перевалы свободны и противника нет. Узнав об этом, британцы двинулись вперед быстрым маршем, намереваясь занять перевал еще до вечера.
Впереди колонны двигался батальон австралийцев, которые особо отличились при взятии Хайфы и Дамаска. Они лучше всех из солдат Саммерса переносили жару и духоту Азии, и поэтому британец определил их в авангард своих войск. Правда, даже для австралийцев столь длительный переход от Тарса до перевала оказался утомительным занятием. С трудом передвигая натруженные за день ноги, посылая на голову начальства глухие проклятья, они приблизились к горам.
Не выставляя боевого охранения, двигаясь в походном положении, австралийцы медленно поднимались к горным вершинам перевала. Первая рота уже втянулась в проход, когда затаившиеся в засаде турки с двух сторон напали на них. Гулко застучали пулеметы, затрещали оружейные залпы и на голову пришельцев обрушились гранаты вместе с каменными глыбами, заранее приготовленные солдатами мятежного паши. Бросившиеся на выручку попавшим в засаду товарищам две другие роты были остановлены плотным пулеметным огнем, который заставил их залечь за камни или трусливо отступить.
Пока немецкие инструкторы-пулеметчики сдерживали продвижение британских войск, турки усердно добивали гранатами и залпами из винтовок остатки первой роты. Уцелевшие от вражеских гранат и камнепада австралийцы залегли и принялись упорно отстреливаться. Однако, несмотря на свою храбрость, они были обречены. Не имевшие опыта ведения боя в горах, они стали легкой добычей турецких стрелков, быстро и сноровисто уничтожавших их.
Один за другим падали на горные камни британские солдаты, так и не успев отомстить врагам за себя и своих товарищей. Вскоре потери среди австралийцев стали столь велики, что они, не дожидаясь приказа офицеров, стали быстро отступать на соединение с главными силами экспедиции. Всего из горной ловушки удалось выбраться двенадцати человекам, большая часть которых имели ранения.
Разгневанный столь подлой гибелью своих подчиненных, генерал Саммерс решил жестоко наказать коварного противника с помощью своей артиллерии. Утром следующего дня британцы открыли шквальный огонь по позициям турок, откуда они вчера безнаказанно расстреливали австралийцев.