Гвардейский экипаж, как и вся гвардия, считался опорой императорского дома. Его рядовой состав комплектовался главным образом из наиболее зажиточных слоев крестьянства. Однако невозможно было оградить матросов от внешних влияний.
У Гвардейского экипажа были в прошлом и славные революционные дела. В 1825 году Гвардейский экипаж в полном составе вышел на Сенатскую площадь, участвуя в восстании декабристов.
Известен был экипаж и своими боевыми традициями. Он прославился в Синопском бою, где русская эскадра под командованием великого флотоводца адмирала Нахимова одержала блестящую победу над турецким флотом. За этот бой матросы Гвардейского экипажа получили георгиевские ленточки на фуражки, а экипаж — георгиевскую ленту на знамя.
О Гвардейском экипаже царская фамилия проявляла особую «заботу». Царь Александр III был шефом экипажа. После его смерти шефом стала вдовствующая императрица Мария Феодоровна. На командные должности в Гвардейском экипаже допускались только князья, графы и бароны. Лишь на нестроевые должности принимали простых дворян. Постоянно наблюдал за экипажем, производил смотры гвардейцам-матросам великий князь Николай Николаевич. Первой строевой ротой командовал великий князь Кирилл, а командиром экипажа был «флаг-капитан его величества» контр-адмирал Нилов. Дети сверхсрочного боцмана первой роты были крестниками царицы Марии Феодоровны.
Машинные команды Гвардейского экипажа не пользовались «высочайшим» вниманием. Они не допускались в дворцовые караулы. Командирами машинных рот являлись не князья и не графы, а армейские штабс-капитаны.
Гвардейский экипаж обслуживал императорскую яхту «Полярная звезда», принадлежавшую Александру III, а после его смерти перешедшую к вдовствующей царице. Обслуживал он и царскую яхту «Александрия», курсировавшую между Ораниенбаумом, Петербургом и Кронштадтом, а также гребную флотилию, предназначенную для морских прогулок царской фамилии по внутренним рейдам.
Императорская яхта «Штандарт», принадлежавшая царю Николаю, и яхта «Цесаревич», принадлежавшая наследнику, обслуживались не Гвардейским экипажем, а флотской отборной командой — с черными ленточками на бескозырках. Николай II помнил участие Гвардейского экипажа в восстании декабристов и не доверял ему.
Ввиду того, что яхта Николая в это время стояла на ремонте, царь вынужден был пользоваться «Полярной звездой», обслуживаемой Гвардейским экипажем.
К Гвардейскому экипажу в петербургской гвардии относились с уважением. Ни один дежурный офицер в гвардейских полках не решался не допустить в казармы матроса Гвардейского экипажа, в то время как доступ простым матросам в гвардейские полки был закрыт. Воспользовавшись таким преимуществом, я легко прошел в Семеновский гвардейский полк, строго оберегавшийся от всяких внешних влияний. С этим полком мне было поручено установить связь.
В составе машинной роты экипажа, в которую меня назначили, были рабочие — слесари, токари. По вечерам мы втроем-вчетвером зубрили морской устав. Тут мы ближе знакомились друг с другом, переходили к разговорам о своей жизни. Скоро у нас образовалось нечто вроде политического кружка. К нему примкнул и мой дядька-украинец: он оказался охотником до разговоров о политике.
Кровавые события 9 января, когда царь приказал стрелять в мирное шествие рабочих, направившихся к Зимнему дворцу с петицией о своих нуждах, прошли мимо нас. Еще накануне машинные команды нашего экипажа получили приказ сдать оружие. Приказ вызвал у нас недоумение; я тоже не понимал причины этого, хотя о митингах на заводах был осведомлен, но о восстании или вообще о чем-либо серьезном слухов никаких не было. Я хотел вечером пойти в город справиться, в чем дело, но оказалось, что отпуск матросов из экипажа прекращен и вокруг экипажа усилены караулы.
Утром 9 января меры предосторожности были усилены, в экипаж явилось все начальство. Откуда-то принесли ворох деревянных палок. Ими вооружили человек 20–30 команды и по два человека поставили у окон, выходящих на улицу; был дан приказ, если рабочие начнут вламываться в окна, отбить их палками.
Изолированные от города, мы стали верить в возможность больших событий. По улицам сновали конные и пешие патрули. Часов около двух стали слышны выстрелы, которые продолжались часов до пяти в разных местах города. На рысях мимо экипажа проносились драгуны; быстро пробегали кучки рабочих по тротуару. Вот все, что мы наблюдали 9 января. Лишь на другой день мы узнали о трагедии у Зимнего дворца.