В десять утра она была на фирме, удивив сотрудников и обрадовав начальника отдела, которому приходилось самому вести ее клиентов, разрабатывать стратегию «new business» и доводить до ума рекламную концепцию «нового отечественного шампуня от перхоти «Братья Киселевы». Перекинувшись парой слов с женской половиной фирмы и пообещав остаться попозже и рассказать о своем отдыхе, Елизавета с головой окунулась в работу, вдруг обнаруживая, что соскучилась по ней и готова чуть ли не рыть землю от усердия, чтобы сделать нескучный рекламный креатив.
День пролетел незаметно, полный переговоров с клиентами, фотографами, дизайнерами, видеостудией и модельным агентством «Ерофеев-Б». Лишь дважды Лизе удалось хлебнуть кофе и поговорить с подругой Катей, тянувшей лямку помощницы менеджера. Наконец в десятом часу вечера гонка закончилась, а так как, кроме «двух Е» – Екатерины и Елизаветы, в офисе больше никого не осталось, подруги решили посетить ближайшее от фирмы кафе «Партизан», где они изредка обедали.
У выхода из здания бывшего кинотеатра, где фирма «Навигатор» арендовала несколько помещений под офис, дорогу Лизе заступил Станислав.
– Велено отвезти тебя домой.
Лиза оглянулась на Катю, взяла ее под руку, сказала медовым голосом:
– Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы поужинаем? Твой шеф будет очень недоволен, если я пожалуюсь, что ты оставил меня голодной.
Телохранитель Мокшина, не получивший от него на этот счет никаких инструкций, потоптался в нерешительности, потом отступил.
– Ладно, ужинайте. Куда отвезти?
– Здесь всего сто метров, дойдем пешком, в «Партизане». Жди у машины.
Лиза увлекла ничего не понимавшую подругу за собой, и они побрели по тротуару к площади Ленина, постепенно приходя в себя от суеты и гула компьютеров.
– Кто это? – оглянулась Катя.
– Телохранитель мужа. – Елизавета потускнела и вдруг расплакалась, всхлипывая и не вытирая слез. – Мерзавец поганый!.. Схватил, увез, запер…
– Да в чем дело? – удивилась Катя. – Ну-ка перестань реветь, рассказывай, что случилось. Я так и поняла, что ты вышла на работу не по своей воле. Шеф вызвал? Криворуков? Точно, мерзавец!
Лиза помотала головой, проглотила ком в горле, достала платок, чтобы вытереть лицо.
– Шеф ни при чем. Георгий меня достал… – И она рассказала подруге все, что с ней приключилось в последние три дня, в том числе и о своей встрече с Егором Крутовым.
Катерина выслушала подругу с таким участием и восторгом, что Елизавете стало гораздо легче.
– Вот видишь, – вздохнула она, смущенно улыбаясь, достала зеркальце, поправила прическу, вытерла следы слез. – И я влюбилась, как девчонка. Знала его столько лет, никогда не обращала внимания, да он и старше меня был на десять лет…
– На десять?! – ахнула Катя. – Это он такой старый?!
Лиза невольно улыбнулась.
– Тридцать пять лет – старый? Видела бы ты, как он дерется! Он любому крутому фору даст. Ну, чего стали посреди дороги? Пошли в кафе, раз собрались, посидим, расслабимся. Рассказывай теперь ты о своих подвигах.
Они зашли в кафе, выбрали столик у окна, заказали бутылку шампанского, кое-какую закуску и кофе и принялись болтать, то и дело скатываясь к интересующей обеих теме – о мужчинах, которые нравятся. Катя спросила:
– А как же муж? Он же тебя любит? – и Лиза чистосердечно призналась:
– Но ведь я-то его не люблю! А его так называемая «любовь» – это чувство собственника. Ему бы мусульманином родиться – имел бы самый большой гарем! И потом, ты знаешь, как он стал мэром? Кто его финансировал? Какие-то военные. А эта его подозрительная деятельность, постоянные разъезды, встречи, вьющиеся вокруг темные личности, тупые телохранители… – Елизавета махнула рукой. – Все! Не хочу! Наелась.
– Но он такой сильный, мужественный, красивый…
– Только с виду. – Лиза улыбнулась. – У меня на него аллергия. Помнишь, у Дюма в «Виконте де Бражелоне»? «Каждая женщина скажет, что между красотой любовника и красотой мужа огромная разница».
Засмеялась и Катя.
– Я не люблю Дюма, но сказано верно. Интересно было бы взглянуть на твоего Крутова, уж очень ты его превозносишь.
– Увидишь еще и убедишься. Он приедет.
– Почему ты так уверена в нем?
– Я же тебе говорю, он человек слова. Никогда не думала, что встречу…
– Соседа.
– Вот именно, что встречу соседа, способного меня увлечь и зажечь.
– А как же все-таки муж?
– Никак. – Лиза нахмурилась. – Жить с ним я не буду… и в его квартиру не поеду. Приютишь на пару дней? У тебя он меня искать не станет, надо только от телохранителя избавиться.
Катя закурила, обдумывая свое решение. С одной стороны, ей было боязно вмешиваться в чужую жизнь, с другой – интересно, и еще хотелось помочь подруге. Она наклонилась к уху Лизы.
– Устроим маленькую комедь. Он ждет тебя у входа? Выйдешь через служебный выход и дворами дойдешь до парка, там встретимся. Я его отвлеку.
– А не боишься? Вдруг полезет выяснять отношения?
Екатерина с пренебрежением повела плечиком.
– Пусть попробует. Так завизжу, что полгорода сбежится.
Лиза прыснула, Катя засмеялась тоже. Настроение у обеих поднялось, им было приятно осознавать себя решительными и сильными.
Кафе между тем заполнилось, появились целые компании веселых молодых людей, привыкших чувствовать себя властелинами мира. Один из них заметил беседующих подруг, что-то сказал оркестру и, когда тот заиграл танго, подошел к столику.
– Пошли, потанцуем, – развязно сказал он Елизавете.
– Я не танцую, – покачала головой девушка.
– Чо?! – удивился молодой человек; он был одет в черные брюки, белую рубашку апаш и супертуфли с пряжками и заклепками, а на руке носил не часы, а целый агрегат величиной с туристский компас.
– Ты чо, в натуре?!
– Чо слышал: я не танцую. – Лиза с иронией оглядела парня.
– Да ты чо выпендриваешься? Я же музыку заказал.
– Иди и танцуй, если заказал.
– Ну, ты даешь! – покрутил головой танцор. – Я по-хорошему, а ты кобызишься. Ну, смотри!
Покачнувшись, он расправил плечи и отошел от стола.
– Раздайся, грязь, навоз плывет! – засмеялась Катя.
На ее беду парень услышал ее слова. Круто развернулся, сузил глаза.
– Чо ты брякнула?!
– Иди, иди, она пошутила, – с досадой отмахнулась Елизавета. – Приходи завтра, обещаю станцевать.
– Нет, что она сказала?! – Он оперся кулаками о столик, едва не смахнув на пол посуду. – Ты знаешь, с кем дело имеешь, вобла сушеная?! Я Божедомов, помощник депутата! Щас кликну хлопцев… – молодой человек не договорил, на его плечо опустилась мощная ладонь Станислава.
– Уймись, мальчик, – сказал телохранитель Мокшина. – Эта мадам заказана.
И «помощник депутата» сник, съежился, пробормотал что-то и почти на цыпочках отошел от стола. Видимо, он хорошо знал телохранителей мэра и их возможности.
– Пошли домой, уже поздно, – посмотрел на часы Станислав.
Подруги переглянулись.
– Мы еще не пили кофе, – робко проговорила Катя.
– Дома попьете.
– Мы будем пить здесь! – твердо глянула на парня Лиза.
Командный тон подействовал.
– Ладно, даю десять минут, – сдался Станислав и пошел к выходу из зала, оглянулся. – Георгий будет очень недоволен.
– Это его проблемы, – холодно сказала Елизавета, хотя внутри ее все сжалось.
Станислав вышел.
Катя посмотрела на лицо подруги и накрыла ее руку своей.
– Ну что, поедешь домой?
Лиза сжала губы, помотала головой упрямо, сдерживая подступившие слезы, решительно поднялась.