– Может, присоединитесь к нам? Вместе приятно проведем вечер.
– К сожалению, мне пора уходить. – Ратников уловил удивленный взгляд Ирины, но остановиться уже не мог. – Приятно было познакомиться. Однако будьте осторожны. Ваши доброжелатели, очевидно, дети каких-то очень больших шишек, коль вызвали ОМОН, и могут доставить массу неприятностей.
– Мы учтем, – пообещал Пашин.
– До свидания.
Ратников взял Иру под локоть и повел к выходу, отмечая боковым зрением движениегруппы.
– Мы уже уходим? – с понимающей гримаской проговорила Ира.
– Извини, – тихо сказал Терентий, поворачивая ее к себе. – Так получилось. Не сердись. Я не могу остаться.
– Вы пришли сюда… из-за них? – догадалась девушка.
– Да, – признался он, не отводя взгляда, ожидая негативной реакции спутницы, презрительного взгляда и даже, может быть, пощечины. – Мы следим за этими людьми. Это моя работа. Прости, что я тебе не…
– Мы уже перешли на «ты»?
– Есть возражения?
– Нет. А невестой вы… ты назвал меня тоже для конспирации?
Он смутился.
– Если честно, то…
– Лучше не честно.
Ратников засмеялся.
– Тогда давай больше не будем на эту тему. Пошли, я отвезу тебя домой.
– Я бы хотела погулять по набережной. Или тебе надо остаться здесь?
– Не надо. Гулять, так гулять.
Ратников движением брови подозвал прогуливающегося неподалеку с индифферентным выражением лица Славика.
– Посмотрите тут за ними.
Славик прошествовал мимо по коридору и скрылся в боулинг-зале клуба.
– Я помню его, он был с тобой тогда, на ВВЦ, – прищурилась Ира.
– Никому не говори, – прижал палец к губам Ратников, снова беря девушку под руку и радуясь, что не ошибся в ней. Она все поняла и не обиделась.
Глава 12
Я не мальчик для битья
Понедельник начался хлопотно, суетно, напряженно.
Курыло за два часа успел нанести три визита в разные конторы, находившиеся в разных концах Москвы, и Антон отвлекся от размышлений о происшествии в боулинг-клубе «Европа». Ему, как и Илье, было понятно, что вмешательство симпатичного молодого мужика, представившегося Терентием (редкое имечко в наше время), явно не случайно, что он скорее всего представляет собой оперативную службу Министерства внутренних дел или даже ФСБ, а в клуб заявился, вероятнее всего, по служебной надобности, а не для того, чтобы провести время с красивой девицей. А вот для чего – оставалось тайной. Илья предположил, что парень следил за ними и вмешался, имея какие-то непонятные резоны, однако вопрос – почему он следил за друзьями? – остался открытым. Не хотелось верить, что работает он не только на к о н т о р у, но и на жрецов храма Морока, устроивших охоту на тех, кто победил их год назад в схватке за Лик Беса.
Явная слежка, которую Антон заметил за собой несколько дней назад, прекратилась, но его не покидало ощущение, что кто-то продолжает контролировать каждый его шаг. Это угнетало, заставляло искать наблюдателей и гадать, в чем заключается смысл такого надоедливого контроля. Но Пашин из Москвы уехал, посоветоваться было не с кем, и Антон решил просто ждать, чем все закончится, подготовив себя ко всем неожиданностям.
В начале третьего Виктор Михайлович предложил ему пообедать вместе, Антон согласился, и они направились в столовую административного корпуса ВВЦ, где у гендиректора был отдельный кабинет.
Курыло, как всегда, был рассеян и неразговорчив, но, заметив вопросительный взгляд телохранителя, вдруг заговорил, будто внезапно обнаружив благодарную аудиторию:
– Антон Андреевич, вы случайно не знакомы с разработкой специалистов ООН под названием «Индекс человеческого развития»?
Громов удивился, но не подал вида.
– ООН – масонская организация, как МВФ, ЕБРР и другие им подобные, вряд ли стоит изучать их разработки.
– Стоит, – с кривоватой улыбкой кивнул Виктор Михайлович. – Надо знать своего противника, чтобы отвечать ему своевременно и достойно. Однако я о другом. Иногда спецы таких контор выдают весьма ценную информацию, сами того не осознавая. Я просто анализировал состояние России для докладной записки в правительство и наткнулся на «Индекс». В нем ооновские эксперты отразили четыре коэффициента зрелого общества: реальный доход на душу населения, продолжительность жизни, грамотность населения и показатель состояния внешней среды. Так вот по этой оценке Россия занимает семьдесят первое место. К примеру, Украина – на девяносто первом месте, а впереди нас не только вся Европа, но даже Китай и Корея. Понимаете?
Антон, ковырявшийся вилкой в салате, осторожно сказал:
– Наверное, это объективно?
Виктор Михайлович вздохнул.
– Более или менее. Но ведь обидно! Россия по-прежнему является самым большим источником творческих личностей, талантов и гениев, а занимает всего лишь семьдесят первое место! У нас даже бандиты «гениальней», чем в других странах, если можно так выразиться. Пример тому – Халил Магомедович. Как же умело орудует, подлец!
Антон помолчал, не понимая, почему Курыло затронул эту тему. Разве что Савагов так «достал» его, что захотелось кому-нибудь «поплакаться в жилетку».
– Вы знаете, как вывести страну из тупика?
– Это сущая неправда, что страна в тупике, не верьте оголтелой пропаганде купленных телеведущих. Страну специальнозагнали в эту яму, в которой она сейчас находится. Конечно, трудно найти рецепты для бедной – не ресурсами и людьми, а нормальными руководителями – страны для ускорения созревания, в первую очередь – духовного. Но выход есть. Просто его надо видеть.
– Монархия? – наугад предположил Антон. – Или все-таки «справедливый коммунизм»?
Виктор Михайлович отложил ложку, усмехнулся.
– Всего лишь власть, Антон Андреевич. Первая правда: нужна сильнаявласть. К сожалению, наш президент слаб, разве что в трубу дудеть умеет хорошо да на лыжах кататься, и потому им манипулируют далеко не светлые силы. Вторая правда: затраты на социальную сферу должны соответствовать уровню экономики. У нас же на коррумпированный чиновничий госаппарат тратится половина дохода страны! Вдумайтесь в эти слова – половина дохода! Когда в других странах, даже самых развитых, – не более двадцати процентов. И третья правда: быстрый рост экономики невозможен без эксплуатации. Понимаете?
– Не очень, – поразмыслив, честно признался Антон.
Виктор Михайлович погрустнел, взялся за грибной суп.
– В переводе это звучит так: до получения богатства народу придется пережить бедность. Надо научиться просто работать! А не кричать на каждом углу о правах человека. Кто у нас в стране захочет работать после демократических воплей о правах человека?
– Мало кто, – согласился Громов.
Курыло сгорбился над столом, начал есть суп. Через минуту поднял на собеседника сосредоточенный взгляд.
– Не обращайте внимания на пожилого брюзгу, Антон Андреевич. Просто я не вижу выхода из создавшейся ситуации, а людей, сочувствующих моим идеям, почти что и нет. Вполне возможно, что я скоро сойду с дистанции.
– Я сочувствую.
– Спасибо. Мне повезло, что вы… такой…
Антон дернул уголком губ.
– Не совсем безнадежен?
Курыло улыбнулся.
– Не обижайтесь. Вы мне действительно помогли и успокоили. Во всяком случае, господин Савагов перестал слать угрозы и занялся делом.
– Я бы все равно ему не доверял, – пробормотал Антон, вспомнив недавнюю стычку в боулинг-клубе с одним из телохранителей Савагова.
– Я и не доверяю. Просто делаю то же самое в параллели, чтобы исключить неприятные сюрпризы, как уже было не однажды. К сожалению, Халил Магомедович – восточный человек, а как говорил персонаж «Белого солнца пустыни»: Восток – дело тонкое.
– Савагов – мусульманин, исламист?
– Наверное. А что?
– Фанатики-исламисты презирают человеческую жизнь. Как чужую, так и свою собственную. Они не боятся умереть и потому спокойно убивают неверных. Каждого, кого сочтут неверным. Я встречался с ними и знаю, что это за люди. Точнее – нелюди. Теперь только они отвечают за сам факт нашего существования на Земле в качестве биологического вида. Поэтому с такими, как Савагов, нельзя договориться, их можно только уничтожить.