Вывод из всех этих фактов напрашивается один: климат Памира изменяется в сторону похолодания и, может быть, иссушения, а это может происходить только в случае общего подъема местности. Только вот отчего тают льды на Каракуле, надо еще подумать.
Итак, Памир поднимается. Возможно ли это? Да, вполне возможно. Но если это так, то насколько быстро это происходит?
Я уже говорил, что в Маркансу 9500 лет назад росли арча и ива. Тугаи в соседней широкой долине Алая располагаются на высоте 2800 метров, но арча в хорошо защищенных ущельях и по южным склонам встречается там на высотах до 3300 метров. По долине реки Маркансу, уходящей за пределы нашей страны, ивовые тугаи и арча появляются уже на высоте 3500 метров. Иначе говоря, если современный уровень долины Маркансу в том месте, где были стоянки первобытного человека, равен 4050 метрам, то подъем за период в 9500 лет должен быть равен 500—700 метрам (или даже 1250 метрам). Поэтому мы можем высчитать, что общий подъем местности в районе Маркансу за 9500 лет равен пятидесяти — семидесяти миллиметрам в год.
Обитал ли десять тысяч лет назад на Памире страус? Это сомнительно, но что пять — десять тысяч лет назад и даже позднее росли кустарники во многих долинах Памира — это похоже на правду.
Но не нужно думать, что в течение последних пяти — десяти тысяч лет горы росли непрерывно. Это, конечно, не так: подъемы происходили, может быть, пароксизмами, то быстрее, то медленнее, временами, возможно, были и опускания. Но высоты колебались гораздо сильнее, чем обычно думают.
В целом большая часть данных говорит, что высота гор Памира менялась, и в основном в сторону подъема. Подобный вывод из имеющегося ботанического материала согласуется и с археологическими данными, и с мнением многих геологов.
В конце сороковых годов, когда мы путешествовали на Зоркуль, я еще не имел этих данных. Но уже тогда, найдя тростник и обследовав мерзлотные бугры, я подумал, что происходит какая-то большая ломка, смена условий на Памире. Уже тогда были известны результаты находок Бернштама, но когда эти данные пополнились еще археологическими находками Ранова и другими, то можно было уже более уверенно предполагать, что Памир растет и поэтому его климат меняется в сторону похолодания. (Должен сказать, что многие ученые не разделяют эту точку зрения. Кто прав, покажет будущее.)
А тогда, в тот маршрут, полюбовавшись с перевала Аличуром, мы спустились в его долину и по ней тронулись домой. Скоро мы миновали высокий могильник, стоявший над долиной на плоской надпойменной террасе. Это был Башгумбез. Здесь, немного вверх по маленькой речке Башгумбезу, находилась землянка, сделанная Сергеем Ивановичем Клунниковым в 1932 году. Из нее я в 1935 году ушел в свой первый маршрут по Памиру…
Дальше и дальше вверх по Аличуру неслась наша машина, стараясь обогнать солнце, которое стремилось как можно быстрее спрятаться за горы.
К вечеру мы уже поворачивали из долины Акбайтала в долину Чечекты, домой. На повороте к биостанции с биноклем стоял Ульджачи. А над ним и над долиной высоко в небе хороводом ходили сипы.
— Киики вернулись, — сказал он. — А ирбис ушел на Пшарт. Мы с Уразали два дня за ним ходили. Он ушел. Только вот джору много и голодные. За козлятами охотятся.
Сколько дней грифы голодали, я не знаю, но явно порядочно. Было ясно, что вернувшиеся киики рисковали остаться без потомства. Осатаневшие от голода сипы начали бы бить молодых одного за другим. Стрелять же сипов, которых всего-то осталось несколько штук на всю округу, мы тоже не имели ни малейших оснований. Спас дело Ульджачи.
— Когда беркута поймали? — спросил он.
— Да уже пятый день.
— Голодный?
— Голодный. — В пути я, как мог, берег беркута, ласкал, гладил по голове. Но он принимал мои ласки с пренебрежением, а от пищи отказывался.
— На что он вам?
— Ни на что. Может, приручится?
— Взрослый? Беркут? Приручится? Да вы что?! — закричал Ульджачи. — Пускайте его! Ну! Пускайте!
И мы перерезали путы беркуту и пустили. Сказать по правде, я еще, перед тем как пустить, раздразнил пленника.
Беркуты презирают сипов, но не трогают их. Они держатся с ними вооруженного нейтралитета. Нередки случаи, когда сипы, действуя скопом, пользуясь своим численным превосходством, отбивают у беркута пойманную им добычу. Я это видел своими глазами. Но конечно, это возможно только на земле, а не в воздухе. Бывают случаи, когда беркут, поймав ягненка или сурка, только еще собирается расправиться с ним, как появляются джору и отнимают добычу. Беркут знает это и поэтому, завидев сипов, пожирает свою добычу как можно скорее.