С восточной и северной стороны кургана располагались еще группы отдельных маленьких и больших восьмикаменных кругов. Кроме того, два курганчика находились между кругами. Они были сложены из маленьких кружочков.
Странные кольца вокруг курганов из сдвоенного ряда поставленных на ребро камней, кольца из больших и маленьких восьмикаменных кружочков, параллелепипедная площадка, воронка, большие смотровые камни — все это наводило на мысль о том, что не сочеталось ли это захоронение с замыслом древней астрономической обсерватории обитателей этой земли.
Напротив гребня с курганами, на котором мы находились, виднелась другая гряда из десяти курганов. Я поспешил к ним.
Самый верхний курган оказался самым маленьким и очень старым. Только с одной его стороны из земли проглядывала слегка прямая линия камней. Прощупываю землю железным колышком от палатки. Как будто, курган был окружен, находился в центре квадрата из камней.
Курган девятый, расположенный ниже десятого, обнесен только одним кольцом из камней, сильно скрытых землей. Восьмой курган походил на ранее нами осмотренные. Тут виднелись полускрытые землей двойные кольца из камней и кольца из маленьких восьмикаменных кружочков. Только все это было очень старо, едва заметно.
Седьмой курган чем-то «обидели». Кроме одного ряда камней, вокруг него ничего не было. Зато шестой отличался от всех других. Здесь вместо двойного кольца камней хорошо заметен ров, с запада прерванный и как бы образующий ворота. Едва видно и кольцо из маленьких восьмикаменных кружочков. Пятый, самый маленький курганчик, ничем не орнаментирован.
Четвертый и третий такие же, как и шестой, но значительно моложе, камни виднее, кольца и кружочки хорошо различимы. Второй курган без рва, но зато с кольцами из двойного ряда камней.
Самый нижний курган отличается от всех других. Он окружен квадратной оградкой из камней.
Просматривая захоронения сверху вниз, отчетливо убеждаешься в их возрасте. Старейшие курганы из этого ряда располагаются выше, молодые — ниже. Разница в возрасте курганов, видимо, очень велика, возможно, измеряется тысячью годами. Все это говорит об устойчивости, преемственности культуры, обрядов и традиций. Но ничто не вечно. Пришло время, и все погибло, исчезло, изменилось. И остались только эти немые курганы — свидетельство далекого прошлого человека.
Маленькие жители плоскогорья Ассы
На вершинах гор выпал снег и белая их шапка стала больше, приблизилась к синей полоске еловых лесов. Небо хмурится, похолодало. Затуманились горы. Там сейчас снежная метель. С летних пастбищ на зимние гонят отары овец. С холма, на котором наш бивак, хорошо видно, как они одна за другой тянутся серой колыхающей массой по дороге мимо нас, поднимая облачка пыли. Покрикивают на овец пастухи, некоторые из них позвякивают связкой пустых консервных банок на конце длинного шеста. С отарами бредут собаки.
Одна за другой идут отары, одна за другой подбегают к нам собаки.
— Почему, — спрашиваю я своих спутников, — все собаки подбегают к нашему биваку только с восточной стороны, хотя им по пути и ближе с западной?
Отгадки самые разные и — ни одной верной.
Зато теперь, после обеда, все замечают, что наши посетители стали подбегать к биваку уже с противоположной стороны.
— В чем дело, отчего, — допытываются у меня. — Объясните!
Отгадка совсем простая. Ведь собакам надо не столько на нас поглазеть, сколько понюхать, чем от нас пахнет, какими запахами богат наш бивак. Обоняние у собак во много раз богаче, чем у человека. По запахам они о многом догадываются, узнают. До обеда ветер дул с востока. Вот они и останавливались с подветренной стороны бивака, а после обеда — переменился в обратную сторону.
— Как все просто! — удивляются мои спутники. — И почему мы не догадались сразу!
За нами издалека следят сурки и, громко посвистывая, предупреждают друг друга. Покой сурков нарушен, пришло время перегона скота на летние пастбища. По плоскогорью одна за другой идут машины, везут юрты скотоводов, всюду всадники, отары овец. Да и охотники нагрянули. Достается этим жителям гор, сильно поредело их племя. Но у самой дороги сурки сохранились. Здесь, на виду у чабанов, браконьерам неудобно за ними охотиться.