– Ты о чем?
– О том, что терпеть мое присутствие тебе придется только до Солнцестояния, и о том, что послезавтра утром он тебя увезет из Раммана в Говер.
– И что? Не вижу причин это обсуждать. Кригер выполняет волю моего отца. И если папа решил, что в столице мне делать нечего, то я в этом проблем не вижу. Более того, я с ним полностью согласна: как только праздник закончится – уже не будет надобности заниматься организацией, соответственно и оставаться здесь. А помимо организаторства меня в Раммане ничего не держит.
– Ты ошибаешься. Организация не заканчивается праздником. Но не это является причиной того, почему ты не можешь уехать из столицы.
– Что? Почему это не могу? – вспылила я, но сразу же сменила тон: – Объяснись, пожалуйста.
– Разрыв твоей помолвки, Рина. Весной тебе будет восемнадцать. А ты знаешь, что случается, когда у дариины в восемнадцать лет нет ни мужа, ни жениха?
– Что-то не припоминаю законов, которые говорили бы о возрастных обязательствах в замужестве.
– Но они есть. И твой дар Хабор в курсе, я у него сам спрашивал. – я не могла поверить услышанному! Кригер что-то знал, а мне не сказал?! Так, нужно держать себя в руках.
– Продолжай. – «безразлично» говорю, Юджин же словно только и ждал этого:
– Существует закон, по которому восемнадцатилетния дарины, не связанные ни узами брака, ни брачным контрактом, ни, хотя бы, помолвкой, могут быть выданы замуж в интересах короны без согласия на то главы рода или самой дарины, если она является единственным его представителем.
– Ты шутишь!
– Нет, но я знал, что просто так на слово ты не поверишь, поэтому принес копию этого документа. – и протянул мне свиток. Боги! Свиток! Это же позапрошлый век! Все важные документы уже давно в папочки складывают в алфавитном порядке, а не в «свиточки» свертывают. Сейчас эти свитки только для красоты используют, мол «посмотрите, сколько у меня древних документов!». Развернув эту нахальную подделку, я начала читать и... с каждой строчкой глаза мои делались все шире и шире, под конец я даже рот открыла. Последней точкой, которая заставила мои глаза запылать от негодования, была королевская печать тех времен, когда правил прадедушка нынешнего кронпринца! Знаю, потому что учила, а отец проверял насколько хорошо.
– Да он уже давно не действителен, этот закон! – возмутилась я. – Ему уже лет сто, если не все двести!
– Всего лишь девяносто. Закон был подписан в последние годы правления Его Светлейшества Дитриуса Второго. В то время королевство отходило от длительной войны с варварами, прибывшими из-за моря. Много мужчин погибло, а те, кто остался в живых, были не в самых лучших кондициях. Тогда-то и приняли этот закон, чтобы девицы носом не воротили и чтобы древние роды не исчезли из-за того, что ни одна дара в детородном возрасте не хотела принимать предложение однорукого или одноногого калеки.
– Я знаю историю. – зло прошипела в ответ, – Но сейчас-то никакой войны нет! Да и вообще! До моего восемнадцатилетия еще почти четыре месяца!
– Рина, у тебя нет жениха. – делая паузы практически через каждое слово, возразил Джинни. – Придет момент, а он придет!, когда король вызовет тебя и спросит, за кого ты собираешься замуж. А на выбор штуки три дара, у которых только виски седые...
– Ну, это не так уж и плохо... – дрожащим голосом, наполовину смешанным со всхлипом, перебила его я. Но в очередной раз, как то бывает с Джинни, я поспешила, потому что он с уверенностью пессимиста и решительностью палача добавил:
– ...потому что других волос на голове уже давно нет.
Захотелось кричать и плакать, топать ногами и бить посуду, тихо скулить и в то же время рвать и метать от злости, от безвыходности, от осознания собственной беспомощности. Сомнений в правдивости слов Юджина у меня не осталось – не тот случай, когда можно шутить. Пришлось «запереть» в себе эмоции, будет еще время дать им ход, а пока что нужно взять себя в руки и стереть выражение бессильной растерянности с лица.
– И? Что мне делать?
– Помимо того, что тебе срочно нужно найти жениха?
Усмехнулась. Горько и безрадостно.
– Помимо этого. А еще попытайся внятно объяснить, почему король решил воскресить этот закон.
– Добавить мне нечего. А что касается закона... Таковы прихоти его Светлейшества.
– Это связанно с волнениями в столице и исчезновением слуг?
Глаза Юджина сузились, в робком трепыхании огоньков свеч, его лицо показалось настолько хищным, что я, наплевав на все правила приличия, залезла с ногами на кровать и обняла свои колени. Дура, потому что. Кто меня за язык тянул?!