- Вне сомнений. И этого действа побаивается даже Тараканов... Так сообщил вран. Который контачит с Кроласом.
- Я в курсе. Увы, Кролас пока затих... Что-то стряслось.
- Остается ждать. И надеяться на то, что он выкарабкается.
- Да... Пока мы ничем не можем ему помочь, - согласился Генрих.
Тем временем, они быстро домчались до родных уже пенатов: монастыря.
- Машина - гуд... И что бы мы без неё делали? - риторически спросил Шнобель, когда они лихо подъехали к воротам монастырского двора.
- Да уж... Не подвели нас торговцы. Не прост этот дядя Ося. Хороший человек, на самом деле, - заметил Генрих.
В это утро Шнобель долго отсыпался в келье, в полной тишине и покое. А когда проснулся - то сразу направился в гостевую комнату. Немного погодя, туда же вошел и отец Даниил. Чтобы пригласить его отобедать.
- Отец Даниил, как, вы думаете, влияет на человека ограничение жизненного пространства, связанного с образованием нашей зоны? - решил побеседовать на отвлечённые темы Шнобель. - Если убрать из внимания другие специфические факторы нашего города...
- Зона, я думаю, вряд ли значительно ограничивает пространство передвижения для многих... Так как большинство и ранее практически не уезжало из города, разве что на летний отдых. Так, на недельку-другую, не более, и даже таких "разъезжающих" было чрезвычайно мало, поездки стоили дорого. Зона, думаю, не сильно ограничивает жизненное пространство. Но она значительно ограничивает пространство духа, поле для мечты. Больше невозможно мечтать о других странах, городах, о космосе... Всё это стало не только практически, но и даже теоретически недоступным. А человек, по природе своей - всё-таки, существо вольное. И ему необходимо мечтать.
- Но их, мечты... Вероятно, дает религия.
- Религия? Да, непременно. Но... Странно звучит, наверное, в устах священника... Но это плохо, когда мечты дает только религия... Знаете, почему? Ведь это означает, что для большинства нет возможности подняться, возвеличиться духом - а значит, соединиться с миром высшим. Проникнуться им при жизни... Лишь только мечты о загробном существовании теперь она дает. Тех, кто видит мир горний, созерцает высшие, духовные сферы - становится меньше на замкнутом пространстве. В замкнутом мире. Мечты о возможностях после смерти... Это - скользкая почва. Мзда, которая лишь "на небесех" - почти нереальное воздаяние. От таких, загробных, мечтаний так легко перейти к мысли о желанной смерти... И они, загробные мечтания, отнюдь не должны являться целью человеческого существования. А ещё, это превращает религию лишь в заупокойный культ. И потому, очень многие люди, хорошие и деятельные, отвергают для себя религию, рассматривая её именно так. Как культ, не имеющий никакого рационального зерна и только мешающий в жизни. Действительно, считать своё теперешнее существование лишь подготовкой к бессмертию в дальнейшем - абсолютно нецелесообразно. Это делает жизнь, в сущности, бессмысленной. Получается, что нужно жить вечным послезавтра, игнорируя происходящее сегодня. Но Богу мы нужны живыми. Соединение с Богом, с высшими силами окрыляет, если оно может происходить здесь и сейчас, а не после смерти! А это таинство - не для массового применения. И, знаете ли... В городе сейчас не много, а чрезвычайно мало верующих. Конечно, если не считать верующими всех, кто ест куличи на Пасху и ставит елку на Рождество. Верующих становится всё меньше и меньше. Несмотря на моду на религию, демагогию по телексу...
В гостевую комнату вошел и Генрих, который, несмотря на ночь, проведенную без сна, всё утро работал с монахами на подворье. А за ним шёл Оливер с враном на плече.
- Ну что, консилиум, кажется, в сборе? - спросил в шутку Отец Даниил. - Тогда, перейдёмте в трапезную: сейчас все мои монахи будут обедать. - А после - думаю, поговорим.
- Отец Даниил, а что вы думаете о клонировании людей? Имеется ли у клонов душа? - спросил Шнобель после обеда, в трапезной, когда почти все монахи разошлись.
- Думаю, что души есть даже у клонированных существ. Выросших в организме матери. Прошедших, таким образом, подготовку к жизни на Земле, - ответил Отец Даниил. - И знаю, что ваш интерес к этому вопросу - отнюдь не чисто теоретический. Золотусский, как мы предполагаем, хочет перезаписать импульсы своего головного мозга на взрослый, полностью идентичный ему клон, подвергнутый ускоренному биологическому взращиванию... И в этом случае, никто, ни один живой организм не приложит духовной силы к такому зарождению. У этого клона не будет связи ни с одним живым человеком. А духовидцы всех времен и народов знали, что, кроме нас, на земле существуют неорганические существа, называвшиеся в прошлом условным термином "бесы". Они вполне реальны. И всячески стараются вмешаться в нашу с вами жизнь. Смешно думать, что они исчезли в век компьютерных технологий... И во все времена только люди, получившие духовное зрение, успешно боролись с ними.
И если бесы "подсаживаются" даже на физически здоровое тело человека, имеющего собственную душу, то не воспользуются ли легионы бесов пустым, незанятым телом - клоном Золотусского? Золотусский - слишком рьяный материалист, материалист до мозга костей. И он не нуждается в гипотезе существования души. И потому, не учитывает всех негативных последствий, вероятных при эксперименте. А что вы думаете об этом, Генрих?
- Я скажу, что прецедент создания "гомункула" уже имел место в прошлом, реально или же лишь в воображении - мы не можем сказать. Может быть, существовали провидцы, чувствовавшие, куда ведут подобные эксперименты, - сказал Генрих. - Например, искусственного человека, по легенде, создал Бен Бецаллель... И это был колосс на глиняных ногах, с серебряным корпусом и золотой головой. Он днем вел себя прилично и подчинялся хозяину, а по ночам страшно выл и куролесил.
- Я считаю, - сказал один из монахов, худенький и высокий брат Павел, - что такие попытки создания гомункулов были экспериментами по привлечению и последующему обузданию бесов и демонов. И в древние времена об этих структурах знали больше нашего. И все эти бутылки с джинами, оживающие мертвецы и прочее - тоже не просто выдумка, а далёкие отголоски происходивших событий. И мне кажется, этот эксперимент Золотусского с клоном попахивает очень дурно. И то, что он сам не верит в потусторонние силы, вовсе не избавляет его от ответственности.
- Думаю, что мы не должны допустить проведения подобного эксперимента. Он не закончится добром, - сказал один из пожилых монахов.
- А как можно помешать? - спросил Шнобель. - Ведь у Золотусского много слуг: стёртых и перезаписанных людей... К тому же, напичканных зомбирующей электроникой.
- Мне кажется, я знаю средство, - сказал Генрих. - Тараканову тоже не нравятся действия Золотусского. Он тоже против этого эксперимента. И нам надо узнать место и время этого эксперимента, и... Подогнать туда же ребят Тараканова. Хорошо бы еще какой компромат на Золотусского собрать, такой, который был бы неприятен его нынешнему союзнику из ИНЛП...
- Если это интересно, я случайно знаю - наоборот, информацию, которая бы вызвала недовольство Золотусского Таракановым, - сообщил Шнобель.
- Какую? - заинтересовался Генрих.
- Я лазил по подземке... И случайно наткнулся на огромный тоннель. Тот самый, по которому ушел Кролас. Тоннель ведет в ИНЛП. Но другой его конец ведет под Пирамиду... Я выследил, что в Пирамиде установлена таракановская аппаратура... На самом верхнем её ярусе. Том самом, с которого нам вещают Отцы Города. Не знаю, зачем она ему понадобилась, но выглядит это всё подозрительно.
- Надо попробовать "сдать" Тараканова Золотусскому. Этот самый факт ему сообщить. Возможно, он о нем не знает. А Тараканов таким образом влияет на властные структуры, без ведома Золотусского, - предположил Генрих.
- А как сообщить? Пойти к нему, на эту самую улицу Мира, куда доставят взрослый клон... Похоже, что он там где-то и обретается... Постучаться, и сказать: привет тебе от Тараканова, дядя? - усмехнулся Шнобель.