- Вперед! Взять вора! След! - проорал Шнобель, и поспешил за псом.
- Шнобель! Я - с тобой! - последовал за ними и Барабашка, одним из первых уже получивший дозу "антияда".
Выйдя из Рая, они понеслись за собакой. Пёс бежал стремительно. Похоже, след был свежий. Их путь вскоре пошел по густо населенной территории "Дороги", мимо полусонных незжей, среди хламья, мимо семей, живших в магазине белья и одежды, по каким-то складам, заполненных ящиками, по разветвленным проходам гипермаркета, заполненного консервами. Наконец, около кабинета, некогда принадлежащего директору универшопа, собака начала скрежетать когтями.
- Я войду первым, у меня - фомка и пистолет. А у тебя?
- У меня - боевой бластер, Генрих выдал, а также - ромашка-4, тесак и всякая мелочь, - пробормотал Шнобель.
- Кажется, приятель, ты отказался от идеи непротивления злу насилием, - гыкнул Барабашка.
- Давно, - подтвердил Шнобель.
- И ве-таки, я - первый, - и Барабашка приоткрыл дверь - и, не заходя, отстрелялся навскидку. После этого вошел в кабинет. За ним последовал и Шнобель.
Обстановка здесь оказалась просто шикарной. Мягкий, обитый кожей армчеар, настольный кондиционер, дорогие вазы, шахматы под слоновую кость, телексы, явно с выходящим наверх проводом, ковры... И - лежащий лицом вниз человек, которому шальной пулей только что прострелило затылок.
- Барабашка! Я знаю этого чела! - сказал пораженный Шнобель, указывая на убитого. - Это - новый министр культуры. Недавно назначенный, и вечно заседающий с Отцами Города. Он часто выступал по телексу... Ну и как он здесь оказался?
- Загадка. Допросить бы его - что он тут делал... Поздняк, однако, - Барабашка выглядел озадаченным.
- Р-рр! - раздалось в это время. Пёс тоже вошел сюда, и весь ощерился. Шнобель и Барабашка проследили направление, в которое устремила взгляд собака. Там, казалось, была только куча хламья.
Шнобель подошел к этой куче, запустил в нее руку - и наткнулся на что-то мягкое и теплое. Тогда он, ухватив это нечто, рванул на себя. И вскоре увидел рожу незжа, выхваченного им за руку на поверхность кучи. Незж как незж. Рваная одежда, отвратительный запах... Но Шнобель, следуя наитию, другой рукой ухватил субъекта за лицо и рванул вперед и вверх. И в его руках тотчас оказалась отвратительная маска. А лицо, смотревшее на него, оказалось лицом человека. А вот и посох! Пёс уже выхватил его зубами из кучи и теперь держал как палку.
- Что ж, сударь, - заломив человеку в лохмотьях, ранее носившему маску незжа, за спину руки, начал беседу Шнобель, - Рассказывайте, кто вы, как сюда попали и где проход. О последнем - в первую очередь.
- Проход?
- Конечно. Наверх, в город.
- Я там ни разу не был. Ничего не знаю.
- А - твой хозяин? - и Шнобель указал головой в сторону трупа, затем нажав вору на болевую точку.
- Я всё расскажу, всё, только - не убивайте! - визгливо завопил тот.
- Кто ты?
- Я - здешний. Вор. Митька зовут. Ну, в город тоже выходил, когда Валерьевич меня туда посылал - на дело.
- Убить, своровать?
- Бывало. Но в основном - отравить, яду подсыпать. Или - следить. За торговыми. За конкурентами.
- Тоже по наркоте?
- Ну вот - вы и сами знаете.
- Так это ты поставлял сюда наркоту? Сверху?
- Нет. Это делали его люди, оттуда. Вся наркота шла через них. А я ее доставлял отсюда в Рай. И вмазывал новых, еще не наркоманов. Наркота, причем, была убойная, чуть передозировка - труп.
- Зачем это Валерьевичу?
- Ну... Городу не нравилось, что здесь всё под контролем всё больше становилось: Антонов, Петров, реввоенсовет... Им не хотелось, чтобы здесь все слились в религиозную общину, и родилась местная реальная власть. Потому что тогда рано или поздно они бы организованно вышли в город. И стали бы в нем реальной силой. А городу спокойствие нужно. И чтобы тут все постепенно перемёрли - было бы для верхов лучше всего.
- А чем ты еще занимался?
- Еще... Я здесь за всеми следил и доносил шефу обо всем новом. А он за это давал нам... Мне и таким же, как я, ворам... Выход в город, и документ, чтобы там нас власти не трогали. Можно было воровать, торговать, по кабакам ходить. Здесь, под землей, ничего, кроме еды, не имеет цены, и потому нельзя никаким барахлом получить власть над другими. И еду припрятывать нельзя. Да и всем закоулки и схроны все давно известны. Коммунизм, можно сказать. А наверху - изрядно с добром погулять можно...
- Ты не забалтывай, - вмешался в диалог Барабашка. - Я всё уже понял... Так это ты дурь порченую в схроны недавно подкинул и косяки дерьмом каким-то сильным забил... Чтобы куча наших тогда отъехала? То-то мне морда твоя знакомой показалась... Среди нас всех шарился. Значит, еще и незжем прикидывался... Да и, наркота у нас была просто бесконечной... Твои поставки.
- Да, была. А ты - разве против? Ты же наркоман!
- Я сегодня завязал, - сказал Барабашка и выстрелил в него почти в упор.
Попал в горло.
Картина была жуткая. И Шнобель сам попросил его тогда уж поскорей добить беднягу, чтоб не мучился.
Потом уселся в кресло, чтобы успокоиться и подумать пару минут. К нему подошел Пёс, по-прежнему держа в пасти посох.
- Ты... Это... Шноб, не переживай. Ты к убийствам не привык - а у нас тут, внизу, с такими, как этот, разговор короток. Иначе, не выжил бы здесь никто. Вот увидишь: реввоенсовет только спасибо нам скажет, - извиняющимся тоном, начал Барабашка.
- Проехали... Я просто, не привык ещё, что ты теперь другой, - ответил Шнобель. - Сейчас, чуть приду в норму - назад пойдем.
Он взял посох у собаки. Погладил её по голове. Чисто автоматически, почти неосознанно, пультанул стоявший на столе телекс. Как раз передавали последние новости. Было близко к полночи.
-...резиновых дубинок. Это несомненно используется полицией для самообороны, и, если к вам случайно, а не обоснованно, применили дубинку или ромашку - 4, войдите в положение полицейского, обязанного сохранить в городе спокойствие любой ценой. При нанесении вам повреждений с помощью резиновой дубинки вы должны, если оказались в оцепленном районе непреднамеренно, тут же лечь на землю лицом вниз и вытянуть руки.
А теперь о диверсии, сегодня произошедшей около Пирамиды Ростова... Отцы Города сообщают, что по-прежнему ничего не известно о главных зачинщиках. Городу был нанесен ущерб в несколько миллионов условных единиц. Газон с уникальной травой был совершенно вытоптан. Соответственно, такая сумма будет списана из запланированных расходов, долженствовавших пойти на нужды здравоохранения и образования граждан. В ближайшее время Отцами Города будет рассмотрен вопрос о необходимости введения в городе бессрочного чрезвычайного положения, - бодрым голосом сообщила диктор "Новостей".
- И последнее. Сегодня на общих выборах был избран мэром Ростова, конечно, наш лучший Отец, гарант спокойствия и процветания, Штык Феогнид Соломонович, многие ему лета! Его коронация состоится завтра, ровно в полдень, в здании мэрии. Приглашения уже разосланы, и к банкету уже приготовлен знаменитый стокилограммовый торт - шедевр поварского искусства наших кулинаров. После коронации состоится праздничный концерт, шоу звезд нашего города, торжественное шествие и смена караула с пальбой из пушки у здания Музея, а также вечерний праздничный салют.
- Зря ты, Барабашка, поспешил убить этого подонка. У него есть сообщники здесь - и теперь их будет вычислить трудней. И надо было бы узнать, где здесь проход наверх, которым они пользовались, - сказал Шнобель.
- Насчет сообщников - он из вредности мог бы и соврать. Назвать невинных. А все ходы наверх я и так знаю. Ой! - и бледный Барабашка показал на загоревшуюся на подлокотнике армчеара красную кнопку. По экрану тут же поползли цифры обратного отсчета.
- Блин! Идентификация... Через телекс! Смываемся! Не введем код отмены - сейчас рванет! - Шнобель вскочил, опрометью бросился к выходу, увлекая за собой Барабашку. Рядом с ними, с веселым лаем, бежал и Пёс. Будто, с ним играли.