Заговорил и старый Пакалн.
— Вы и товарищ Озол советуете — больше в эти театры и кино ходить, лекции слушать. Но скажите на милость, как мы туда попадем, если дома не будет своей лошади? Молодые — те летом еще на велосипедах, а мы, старики, без лошади, что без ног. Некоторым за десять километров идти и как же потом в темноте возвращаться?
— По уставу артели лошадьми колхозники для необходимых нужд пользуются безвозмездно. Как попасть на вечер? Мне кажется, что в таком случае каждому в отдельности гнать лошадь не следует. Вы ведь обязательно обзаведетесь своей автомашиной. Ну, что там особенного — собрать людей, отвезти, а потом доставить домой. А дороги вы ведь наладите, чтобы машина могла заехать ко всем? — Рендниек улыбнулся.
Старый Пакалн замолчал. Самого для него важного он не спросил, стесняясь при посторонних излить свою душу.
Когда крестьяне, выяснив еще много практических вопросов и пообещав дать окончательный ответ через месяц, разошлись по домам, Рендниек тоже собрался в дорогу. На прощанье он сказал Озолу:
— У меня создалось впечатление, что с таким народом можно не бояться организовать артель. Когда это совершится — обрати внимание, чтобы на скотоводческую ферму и к лошадям поставили самых лучших, честных людей. Следи за правильным учетом трудодней. В этом залог успеха коллективного труда.
Однажды вечером в конце ноября к Озолу, запыхавшись от быстрой ходьбы, вошел взволнованный Эльмар Эзер.
— Ну вот, мы здесь топчемся на месте, толкуем и обдумываем, а тем временем другие уже все сделали! — выпалил он, сердито сдвинув брови.
— Уже все сделали! — Озол добродушно посмотрел на раскрасневшегося парня. — Могу я узнать, что именно?
— Колхоз организовали!
— В нашей волости или по соседству?
— Нет. В Елгавском уезде. У меня там знакомый комсомолец живет. Вот и написал.
— Это в Шкибской волости. Но почему тебя волнует то, что они организовали артель? — спросил Озол.
— Оказывается, вы уже знаете? Потому и волнуюсь — надеялся, мы будем первыми. А не получилось, — сокрушался Эльмар.
— Я так думаю, что неважно, будем ли мы первыми или вторыми. Важно, чтобы крестьяне объединились накрепко. Я рад, что елгавцам удалось первым организовать. Это покажет нашим крестьянам, что в других местах также о колхозах серьезно думают, что мы не выскочки какие-нибудь. Артель создается на многие годы, поэтому совсем неважно — месяцем раньше или позже. Не так ли, Эльмар?
Эзер, хотя и не стал возражать, но видно было, что первенство елгавцев задело его за живое.
— Я еще должен поговорить с некоторыми крестьянами, — добавил Озол. — Кое-кто все-таки еще сомневается.
Одним из колеблющихся был, по предположению Озола, старый Пакалн. Он, правда, не отказался, но на собрании был очень задумчив. Не совсем полагался Озол и на Лидумов — и решил навестить обоих.
Во дворе усадьбы «Кламбуры» Озол услышал голос старого Пакална. Казалось, он говорит с каким-то человеком, но когда Озол зашел в конюшню, то выяснилось, что старик беседует с молодым конем, которого в этом году впервые запрягал в плуг.
— Посмотри, картинка, а не лошадь! — гордился Пакалн своим питомцем. Это, действительно, была статная гнедая лошадка с белой отметиной на лбу; ее умные, добрые глаза вопросительно смотрели на людей.
— Баловник этакий, привык — я ему всегда что-нибудь приношу, — добродушно бранился Пакалн. — Как только не дам, начинает сам шарить по карманам. Ах ты, воришка! — он потрепал по шее гнедого, и тот мягкими губами потянулся к щеке хозяина.
— Это уж последний выращенный за мой век. Девятый по счету. Ему придется меня и на погост прокатить, — спокойно говорил Пакалн, словно о свадебной поездке.
— Слишком рано ты готовишься к таким почестям, — возразил Озол. — Сколько у тебя за плечами?
— Семьдесят два.
— Ну, тогда ты можешь еще девять таких рысаков вырастить. До ста лет по крайней мере надо прожить.
— Что ты, что ты, — детям в тягость и миру на смех! — отмахивался Пакалн обеими руками. — Если бы я знал, что из ума не выживу, то ничего бы не имел против. Иногда думаю — большие перемены сейчас происходят; только уж поэтому не хотелось бы помирать. Кто мне в царствии небесном расскажет, как здесь на земле все изменилось, как вы тут в колхозах живете?
— В этом ты еще сам сможешь убедиться, — начал Озол нужный разговор. — Люди уже решили, что работать вместе будет легче и прибыльнее. Пришел спросить, что ты надумал?
— Пойдем в дом, — пригласил Пакалн и медленно закрыл дверь конюшни. Так же неторопливо он прошел через двор и переступил порог дома. По одной этой медлительности Озол понял, что старику нелегко решиться и он вряд ли сегодня сможет дать ответ.