— Жесть, — только и нашел, что сказать Виктор, а я лишь молча кивнул.
Колонна остановилась рядом с остановкой междугороднего транспорта, УАЗ опять противно скрипнул тормозами… Вот что за казус? Они постоянно скрипят, мой знакомый из патриотизма купил себе «УАЗ-Patriot», ага, такое «патриотичное» название почему-то написанное на языке потенциального противника, так вот, он у него также скрипеть начал месяца через три…
— Так что там с командным пунктом? — сразу обратился ко мне капитан, когда я, Иваныч и Андрей подошли к остановке, остальные следили за округой, зомби не было, только «Девятка» с грузом тюков на багажнике пронеслась в сторону Сакмары.
— Там по большей части вояки, но есть и гражданские, из МВД есть люди, с семьями, всего около четырех тысяч, может меньше, так что хотя бы сам вот на «козле» сгоняй, пообщайся, техника есть?
— Есть.
— Вот и вывози людей.
— А имущество?
— Эм… ну смотри, тебе решать, что дороже имущество или жизнь людей.
— Я подумаю что делать, тут действительно имущества много, и ответственность за его хранение с меня никто не снимал… оно кстати это имущество, может многим людям жизнь спасти.
— А что охранял-то если не секрет? — спросил я.
— Да какой секрет! — хмыкнул Андрей, — весь город знает, что тут кроме учебки, склады НЗ.
— Да тебя капитан отсюда вынесут в два счета, за такое имущество, как только более-менее банды организуются в «клубы по интересам», а это уже не зомби, они тоже со стволами придут, так что думай хорошо. Ладно, сам решай, лучше скажи, что дальше за Сакмарой? Что в Каргале?
— Не знаю… в ту сторону машины едут, обратно не видел ни одной за два дня.
— Мда, не густо, — сказал Иваныч.
— Ребят, я вообще обстановку только на 21 число знаю, когда созванивался с комендатурой по мобильному.
— Ну да, а потом за сутки, считай город почти сожрали, — вздохнул Андрей, — на окраинах еще кое-как, люди успели сообразить, что к чему…
Не получив, к сожалению, никакой полезной информации от капитана, мы распрощались с ним и покатили дальше, только «Газель» вырвалась на километр вперед — дозором.
— Остановились в полукилометре от моста через Сакмару, — зашипела рация, — на мосту несколько мертвяков бродят, несколько машин стоит.
— Съезд на дорогу, что к лагерю ведет нашли? — спросил я.
— Да, он рядом.
— Тогда туда съезжайте, по карте не больше километра до лагеря.
Да, до лагеря добрались быстро, но то, что мы увидели, нас совсем не порадовало. Он был заброшен, причем давно, часть корпусов варварски разобрана на плиты и прочие стройматериалы, ни забора, ни более-менее целого строения. Приняли решение ехать дальше, т. к. девочка лет четырнадцати из сирот, что ехали в КАМАЗе вспомнила эту дорогу, и сказала, что за Татарской Каргалой не далеко есть лагерь, в котором она отдыхала два потока как тубконтакная, то есть туберкулёз был у ее бабушки, и ее туда отправили отдыхать и оздоровляться. Это же подтвердила и женщина — жена одного из мужиков нашего «табора», она бухгалтером работала в системе местного здравоохранения, и как раз занималась с ее слов — «разнесением счетов-фактур по поставленным в этот лагерь продуктов». То есть получалось, что лагерь вполне себе действующий был на момент катастрофы, и мы все, посоветовавшись, решили ехать туда.
Остановились перед мостом, с середины которого к нам поплелись трое мертвяков, которых наши дозорные подпустив поближе, оставили без мозгов посредством картечи. Я забрался на кабину КАМАЗа, усевшись рядом с Михалом, который, уже в привычной своей позе с СВД в руках, рассматривал противоположный берег в оптику несколько минут…
— На берегу шастают… у моста с той стороны, да и по дворам вижу… мля да тут похоже все зазомбячено, — сказал Михаил, оторвавшись от прицела.
Я припал к биноклю…
— Да что-то много их.
— Если не сбавляя скорости проскочить, то долго плестись потом за нами не будут.
— Значит, будем проскакивать, — ответил я.
С ходу проскочить не удалось, сначала, на съезде у моста пришлось покрутиться, потому что проезд перегораживали три легковушки — двери открыты, на сиденьях запекшаяся кровь. Кое-как обрулили, одну Миша боднул бампером… поехали дальше, а зомби было много, они заполнили улицы и проезды меж домами, бредут шатаясь в поисках еды, да и во дворах, за заборами тоже стоят… дети-зомби, женщины-зомби, даже стая собак-зомби не торопясь вышли на нас из-за низкого каменного забора мусульманского кладбища. Мы ехали, тревожа тишину мертвого поселка шумом двигателей, а их становилось больше и больше, они медленно шли за нами. Попадались и шустрые экземпляры, и похоже умные, так как не шли тупо на нас, а достаточно быстро перемещаясь, просто наблюдали за нами. Пока доехали до окраины, Никита так и сидел на заднем сиденье закрыв глаза ладошками, но все же подглядывая за происходящим снаружи через пальцы. Километров десять после Татарской Каргалы мы ехали на максимальной скорости, которую могла себе позволить наша колонна. Я периодически смотрел на поля по обеим сторонам шоссе, которые уже никто не будет запахивать и сеять, вдали горели факела газовых скважин… кто же их теперь обслуживать будет?
— Проедете Майорское, на выезде будет АЗС, потом перекресток, и недалеко от него кафе, остановились, ждем вас, — сообщили из дозорной машины.
— Что-то случилось?
— КАМАЗ в поле, похоже военный, метрах в ста от шоссе и около него пятеро, нет шестеро мервяков, у двоих автоматы болтаются.
— Принял, — ответил я.
Деревня которую мы проехали, была почти пуста, только несколько мертвяков среагировав на нашу колонну пытались увязаться, но отстали. Добрались до придорожного кафе.
— Никит сиди тут, — сказал я, прихватил дробовик и вышел из машины.
Я подошел к кабине нашего КАМАЗа и спросил Михаила, который уже успел развалиться с СВД на багажнике с рулоном масксети:
— Ну что там?
— Похоже пацаны также как я, из части линяли… да не доехали, видать кто-то укушенный среди них был.
— Офицеров не видно, все рядовой и сержантский состав, — подошел ко мне Иваныч, — ну что… идем, успокоим ребят? Да и не с пустыми руками они, похоже.
— Я подстрахую, — сказал Михаил, — но вы там лучше сами разберитесь, патронов мало у меня.
Пошли впятером — я, Иваныч, Виктор с отцом и еще один парень из «Газели», познакомиться толком еще не успели. Проваливаясь по колено в рыхлом и начинающем таять снегу мы прошли по полю и встали метрах в пятидесяти от машины, от которой, уже заметив нас пытались приблизится к нам мертвяки. У всех, кроме одного это получалось с трудом, у них не хватало ума выше поднимать колени, чтобы идти по снегу, и они периодически падали. Только один приближался к нам прыжками и достаточно быстро… три выстрела грохнули одновременно, заставив «живчика» закувыркаться и замереть, распластавшись на снегу, но он все еще продолжал шевелиться.
— Мля… вот живучий! — возмутился Виктор.
Бах!
— Все, уже не живучий, — сказал Иваныч, передернув цевье дробовика и дослав патрон, — пошли, до остальных.
Успокоить остальных было не трудно, и потратив на это еще пару минут подошли к грузовику с тентованым кузовом. Виктор было хотел с ходу влезть в кузов, но отец его остановил:
— Куда твою мать! Борт откидываем, так посмотрим сначала.
Отцовское чутье не подвело. Когда я и Виктор подошли к борту, мы явно расслышали сдавленное подвывание. Быстро открыли замки и отскочили от упавшего борта. Зомби запутался ногой в стальном буксировочном тросе, что валялся скрученным на полу, так мертвяк и стоял на четвереньках, совершая тщетные попытки вылезти из кузова, перекошенное и покусанное лицо, изорванные руки которыми он то одной, то другой пытается до нас дотянуться, при каждой попытке падая на бок. Виктор успокоил его одиночным выстрелом, хорошо, что додумался присесть, чтобы в случае промаха пуля не угодила в бочки и ящики у переднего борта.
— Все, вроде теперь никого, — сказал я, оглядываясь, — давай Вить с Иванычем начинайте собирать все с мертвяков.