— Ну, что решил? — даже не поздоровавшись, спросил он.
— И тебе доброе утро… Забирай!
— Я сейчас вернусь, — Изосимов прыгнул за руль и с пробуксовкой, забрызгав грязью борт «газели», рванул к КПП.
— Чего это он? — подошел Виктор, вытирая руки ветошью.
Причина такого поведения нашего шерифа стала понятна спустя десять минут, когда к нашему домику подошла целая делегация, Лукин собственной персоной и два сержанта.
— Доброе утро, Владислав… э-м…
— Можно просто Влад, — протянул я руку Лукину, — доброе утро, Анатолий Сергеевич. Что-то вы прям с утра и так официально?
— Григорий Иванович вам сообщил об изменениях?
— Да, сообщил.
— И что вы об этом думаете?
— Так вы же все равно уже все решили, и если для жителей форта нет никаких изменений, то в принципе я даже рад такому решению.
— Нет, принципиальных изменений не будет, только управление, оборона и содержание важных стратегических объектов, в новом смысле этого слова.
— Топливо, продукты, производство и сельское хозяйство?
— Верно мыслите, Владислав… Я, собственно, по такому делу, — Лукин покосился в сторону нашего автопарка, — поделитесь автотранспортом на взаимовыгодных условиях?
— Да запросто, — ответил я и увидел, как один из сержантов с удивлением смотрит мне за спину.
Я повернулся и увидел, как наш «Выстрел» вывернул на дорогу со стороны КПП и направился в сторону домика, из люка торчала довольная физиономия Иваныча.
— Не понял, они же в Кумертау выехали с утра, — нахмурился было Лукин.
— Так это не ваш, это наш «Выстрел». У нашего башни с КПВТ нет, к моему глубокому сожалению.
— И где вы его взяли?
— В Оренбурге…
— Понятно, — Лукин проводил взглядом броневик, — вот вы шустрые! Опасно же в городе.
— А что делать? — развел я руками, — Зато теперь есть правильный транспорт.
— Да, так я про транспорт… Так что?
— Мы себе оставим «техничку», а «газель» и «Ниву» забирайте.
— А где ваш «форд»?
— Мы его уже подарили хорошим людям.
— Ну, подарили, так подарили, — сказал Лукин и, кивнув на машины, скомандовал сержантам, — отогнать в гараж комендатуры.
— Есть, есть! — по очереди отозвались те и побежали к машинам.
— Что вы хотите в обмен?
— Как всегда — патроны, топливо… И нам бы хорошую радиостанцию на «Выстрел» поставить.
— Хорошо, подходите в комендатуру после обеда, решим… Только, Влад, вы бы как-нибудь более конкретно сформулировали свои запросы и желательно на бумаге.
— Договорились.
— После обеда жду, но не позже пятнадцати, — Лукин пожал мне руку, развернулся и, выбирая тропинку почище, пошел в сторону клуба.
Как нашкодивший ребенок, Изосимов выглядывал из-за угла соседнего домика и ждал, когда Лукин скроется за поворотом.
— Ну, что? — спросил Изосимов, когда Лукин исчез из виду.
— А чего ты так переживаешь-то?
— Да мало ли… Я просто был свидетелем разговора по вашему поводу, вот и примчался.
— Не волнуйся, Лукину просто нужен транспорт, который уже есть, у кого выменять, а не посылать бойцов заниматься его поиском по поселкам и трассам, тем более на трассах мало что путевого осталось.
— Ну и хорошо, — выдохнул Изосимов, — у меня, кстати, для тебя информация есть… Может, она тебе интересна… Разговор был в комендатуре, что в случае прибытия еще людей Северный заселять будут.
— О, как, а там я видел штуки три неплохих кирпичных дома, — задумался я, — так, а охрана там будет, или…
— Будет, мне приказано дежурную группу сформировать и присмотреть там помещение под участок.
— Влад, так может, в Северный? И от глаз начальства подальше, и жилье нормальное присмотрим, и чтоб надворные постройки побольше, ну, для хабара, — смешно подтянул штаны Виктор.
— Я бы туда съехал только из-за бани… В каждом дворе баня, — сказал Костя.
— Вот! — поднял палец Изосимов, — это аргумент! Только… Если решите, то поторопитесь, станет жарче, и те тушки, что остались после зачистки…
— Это понятно, придумаем что-нибудь, спасибо за информацию, буду сегодня у Лукина, поинтересуюсь.
До обеда возились с броневиком. Костя не вылезал из кабины, разбирался с управлением, к слову, не таким уж и сложным. Несколько раз заводил и глушил, радовался как ребенок, когда разобрался с подкачкой колес. Я, Иваныч и Виктор доводили до ума салон — придумали крепление для ящиков под патронные упаковки и цинки, а также закрепили у борта бочку и канистры. Запас провизии, воды и походное снаряжение сложили в два оружейных ящика, прикрутив их к полу на место демонтированных сидений по правому борту. Придумывать оружейную пирамиду и нечто вроде грузового отделения я оставил мужиков самостоятельно, а сам пошел покормить кота и написать заявку Лукину.
— Иваныч, будь на связи, — показал я ему рацию, заглянув в заднюю дверь «Выстрела», — я к Лукину.
Тот лишь кивнул, не отвлекаясь от работы.
Комендатурой называлась огороженная и охраняемая территория у вояк, на которой стояла армейская ПБ-20 и два штабных кунга-прицепа.
— Как доложить? — поинтересовался один из двух бойцов на импровизированном КП, состоящего из письменного стола, стула, наспех сколоченного навеса и шлагбаума из березового бревна.
— Влад, — пожал я плечами, — Влад из группы «Сваты»
— Сейчас, — боец потрусил к одному из кунгов.
Поднявшись по приставной металлической лестнице, я, пригнувшись, вошел в кунг. Лукин сидел за столом над картой, прикрыв один глаз от дыма папиросы.
— Давай список, — сказал он, не поднимая головы.
— Вот, — я положил сложенный вчетверо тетрадный листок.
Лукин пробежал глазами по списку, подписал его и вернул мне. В левом верхнем углу листа была резолюция «Срочно! Вне очереди! П-к Лукин», дата и подпись.
— В палатке майор Паншин, все вопросы решишь с ним… Что-то еще?
— Я вот думаю в Северный со всей группой переселиться…
Лукин внимательно на меня посмотрел, чуть наклонив голову, постучал карандашом по столу и сказал:
— И правильно, нечего здесь оптовую базу разводить, только с Изосимовым согласуй, спроси, когда он своих ребят там планирует разместить, а то мало ли… На днях конкурентов ваших на полста километров севернее Каргалы кто-то обстрелял.
— Далеко забрались.
— Не в этом дело, уродов много повылазило, их Бог пощадил, а они устроили тут дикий запад. И кстати, — Лукин наклонился над картой, — переселитесь, и, если будет желание, прокатитесь на север Васильевки, на восток идет проселок к Буланово и на Оренбургский тракт, так вы бы провели разведку по этому тракту… Там же мелких деревень — через каждые десять километров.
— Обещать не буду, но попробуем в свободное, так сказать, от основной работы время.
— Договорились.
— А с радиостанцией?
— Всё к майору, он обеспечит.
К майору Паншину оказалось не просто пробиться, в палатке было человек десять вояк, стоял забористый мат, слои сигаретного дыма перечерчивали лучи солнца из окошек. Раскрасневшийся, лысый майор невысокого роста что-то объяснял парню в «гражданке».
— А кто Паншин, — спросил я у лейтенанта, что сидел в углу за столом, на котором стояло три полевых телефона и радиостанция.
— Вон тот… Лысый.
— Спасибо, я так и понял.
Дождавшись, когда Паншин закончит с гражданским, я подошел к нему и протянул заявку, подписанную Лукиным.
— День добрый, у меня заявка за подписью Лукина, — протянул я ему лист.
Паншин посмотрел на меня, как на полоумного, и ответил, доставая из кармана стопку листков:
— У меня таких четыре десятка!
— На резолюцию обратите внимание, пожалуйста.
— Понятно… — засопел Паншин, наконец, заглянув в листок, — идем.
Выйдя из палатки, он остановился и закричал:
— Шафрай! Лейтенант Шафрай, ты где, твою мать?
Откуда-то из-за палатки выбежал жующий лейтенант.
— Вот, — Паншин протянул лейтенанту мою заявку, — все по списку выдать, на топливо заправочный лист оформишь, а потом к связистам человека отведешь, понял?
— Так точно!
— По исполнении доложить.
— Есть!
Склады были организованы вдоль восточной части форта, недалеко от дома деда Галима. Большая часть «добра» хранилась под открытым небом и была накрыта где кусками шифера, где рубероидом. Но зато низкие столбики и колючая проволока уже присутствовали, как и двое часовых под наспех сколоченным навесом. Под тем же навесом сидел и завскладом — старший прапорщик. Худощавый мужчина под пятьдесят, седые коротко стриженые волосы и глаза, раскрасневшиеся от недосыпа.