— Петрович, мы к тебе, — лейтенант подождал, когда боец размотает проволоку на калитке в заборе.
— Как ты мне дорог, Толя, — скривился прапорщик и, достав из футляра очки, взял мою заявку у лейтенанта.
— А я-то что, Петрович? Это по распоряжению Лукина.
— Что у вас тут… — прапорщик пробежался глазами по списку, а потом посмотрел на меня поверх очков, — В карманах, что ли, понесешь?
— Нет, — улыбнулся я, — сейчас вызову транспорт.
— Ну, вызывай, пусть вдоль забора проезжает и вон у тех штабелей, где брезент снят, встает.
Я вызвал по рации Костю, и попросил, чтобы он подъехал на «техничке» к складам. Дождавшись, пошли получать все согласно списку. Закончив с погрузкой нескольких патронных укупорок, я поинтересовался у прапорщика насчет машинки для снаряжения лент.
– «Раковскую» дам… Ржавенькая, разберете, почистите, смажете, соберете.
— А под 12,7?
— Эк… берешь стол, на длину стола рейку, ленту в рейку упер и ручками, ручками.
— Понятно, — вздохнул я.
— Пойдем, распишешься в журнале, — сказал прапорщик, и мы направились к выходу.
Отправил Костю домой разгружаться, а мы с лейтенантом вернулись в комендатуру, где мне была вручена картонка, разлинованная странным образом, с печатью и подписью. Вверху лейтенант от руки написал «Группа „СВАТ“». В крайней левой графе — «Топливо — Дизельное», в следующей графе — «К выдаче — 1,5 Т».
— Вот, держи и не теряй, проеб… эм… потеряешь, все, никто восстанавливать не будет. На складе ГСМ для гражданских заправка к концу смены, с восемнадцати до двадцати. Подъезжаешь, тебя дежурный заправляет, списывает литры и расписывается… И так, пока все топливо не спишется.
— Понятно.
— Ну что, к связистам?
— Да, пойдем.
Здоровенный кунг 543-го МАЗа связистов стоял на отшибе на территории комендатуры. Лейтенант хотел было меня представить Николаю, тому самому, которого мы с семьей первым привезли в форт от вояк. Николай стоял на улице рядом со своей гигантской КШМкой и руководил двумя бойцами, которые перебирали на предмет «живой-не живой» аккумуляторы каких-то древних радиостанций.
— Ну, раз вы знакомы, тогда я вас оставлю, — обрадовался лейтенант, вручил Николаю мою заявку и потрусил к палатке, откуда уже доносилось зычное «Шафрай, ты где, твою мать?»
— Чай будешь? — спросил Николай, почитав пункт в заявке в стиле «нам бы связи».
— Буду, что-то набегался уже.
— Ну, пойдем, — Николай кивнул на лестницу, — я так понимаю, ко мне за радиостанцией прислали.
— Да.
— А вот не обрадую я вас, мужики. И не в моём жлобстве дело.
— В чём же тогда?
— А в том, что если не хотите себе проблем, то с военной связью не связывайтесь, вот такой вот каламбур.
— С чего это вдруг?
— Вы ведь мародёры, в новом и хорошем смысле этого слова?
— Ну как бы…
— Тогда пей чай и слушай краткую лекцию, и заметь, бесплатную, по самым глубинным, так сказать, основам НЕВЗАИМОСВЯЗЫВАЕМОСТИ разных радиостанций. И после этого, я уверяю, военной связи тебе уже не захочется. Опять же… То, что я вам в «форд» поставил, это наименьшее из зол, так что ее и пользуйте, пока что-то другое не подвернется.
— Излагай, что там за невзаимосвязываемость такая.
— Начну с того, что загоризонтная связь за пределами воображаемой оптической видимости возможна лишь на коротких волнах, до 30 мегагерц, и с этим у военных как раз всё в порядке. Но да-альше-е-е…
— Что дальше?
— Дальше начинается полный разнобой. По порядку пойду, какие диапазоны использовались в нашей необъятной стране, и какие рации могут быть у ваших потенциальных противников и союзников.
Первое. Так называемый гражданский диапазон, он же СиБи. 27 мегагерц. Таких радиостанций ОЧЕНЬ МНОГО. В каждой фуре стоит, у половины таксистских машин да плюс разные прочие частники, на этот диапазон был упрощённый порядок регистрации, да и его не соблюдали, раций хватает. НО!!! Больше НИ С КЕМ эти рации связаться не могут, а этих многих больше, чем дохрена. И все разные.
Вторыми идём мы, военные. У нас диапазон Low-Band от 30 до 65, грубо говоря, мегагерц. Но и помимо нас в нём сидела скорая помощь, некоторые таксисты, в некоторых городах газовщики и электрики, плюс некоторые сельхозпредприятия.
— Ох, нифига!!!
— А ты думал. И это я ещё до середины даже не дошёл.
— Третье. Авиация. От 108 (на практике от 118) до 136 (у военной авиации и до 140 встречаются) мегагерц. Да, имейте в виду, что у лётчиков модуляция АМПЛИТУДНАЯ, учебники почитай про виды модуляции, пригодится.
— А лётчики нам зачем?
— Ну, самим вам болтать с ними, может, и не о чем, а наверх доложить, что слышали переговоры авиации, по нынешнему времени полезно. Тем более слышно их далеко, иной раз за 200 с лишним километров, они же выше любой телебашни летят и мощность раций у них приличная.
— Это ясно, а дальше.
— Четвёртое. Диапазон «двойка» от слова два метра, длина волны на нём примерно такая… Простирается от 136 до 173 мегагерца. И у кого только таких раций не было. Тут и радиолюбители на 144–146, и пожарники на 148, и железнодорожники на 151–154 примерно, и моряки на около 156, и наземные аэродромные службы с МЧС на около 165, и милиция на самой верхушке, выше 170…
— Уй, ё!..
— Пятое. Речной флот. 300–346 мегагерц. Ну, эти вам вряд ли понадобятся.
— Слава тебе, Господи.
— И, наконец, шестое. Семидесятка. От примерной длины волны в 70 сантиметров образовано это название. Простирается от 400 до 470 мегагерц. Ниже 430 кого-либо особо не сидело, зато выше… Магазинные ходиболтайки бывают 433–434 мегагерца, да плюс к этому 446 мегагерц. Радиолюбители сидели 430–440, милиция кое-какая выше 450. Но вообще радиостанции этого диапазона, если не совсем говно, обычно 420–470 мегагерц захватывали, а некоторые и от 400 начинались.
— Всё?
— Нет! Есть ещё двухдиапазонные радиостанции, и соответственно антенны к ним. Захватывали двойку и семидесятку.
— Теперь всё?
— Опять нет. К радиостанции каждого диапазона должна быть своя и настроенная антенна.
— Настроенная, это как?
— А вот так. Есть такой зверь — КСВ. Коэффициент стоячей волны. Если антенна не настроена, и КСВ выше трёх, то мощность передатчика не в эфир летит, а в антенне и кабеле отражается и возвращается на выходной каскад, грея его. В результате чего, он, каскад этот, выгорает, и рация на передачу работать перестаёт.
— И как её настраивать?
— По приборам, специалист нужен.
— Ну, и какой из всего этого вывод, — спросил я, поняв, что в голове полная каша.
— Нужна вам, братцы, ВСЕВОЛНОВАЯ радиостанция и ШИРОКОПОЛОСНАЯ антенна. Ну, или автоматически настраиваемая. Или несколько антенн через коммутатор или смеситель.
— А у вас…
— А у нас, военных, ничего этого нет. Один LOw-Band только.
— М-да…
— Ага, так что пользуйте то, что есть для связи с Фортом, Си-Би у вас есть, для связи меж собой да с другими мародерами. Вечером будет сеанс связи с Кумертау, я поинтересуюсь у коллег, может, они что подскажут.
— Хорошо, спасибо за чай.
— Будет если информация, я записку передам с посыльным.
— Спасибо, — я пожал руку Николая и побрел домой.
После ужина отправил Костю и Виктора на склад ГСМ с заправочным листом, забить под пробку «Выстрел» и наполнить все емкости. Спать легли пораньше и особо не засиживались, так как с рассветом решили поехать в Северный, присмотреть себе новое жилище.
— И куда вы в такую рань? — Изосимов, зябко кутаясь в бушлат, сидел за столом и записывал наш выезд в журнал.
— Поедем Северный осмотрим, как раз пока докатим, рассветет.
— Да? Ну, тогда мне для участка присмотрите «офис».
— Договорились…
Ехать в БМП-97, то есть в «Выстреле», было вполне комфортно, единственное — шум. Звукоизоляции, естественно, никакой, и чтобы что-то сказать, приходилось значительно повышать голос. Я впереди, рядом с Костей, а Виктор и Иваныч в «салоне», спинами к нам уселись в креслах. Находиться в этой бронированной капсуле было даже приятно, и пока доехали до брода, я уже начал строить планы на мародерку в Оренбурге. Что-то запал мне разговор со связистом, и я понял, что хорошая радиостанция будет неплохим товаром. Костя рулил уже очень даже уверенно, и с его лица не сходила едва заметная улыбка. Лед на Янгизе частично вскрылся, а на месте брода была уже открытая вода.