Вооружившись бутылкой коньяка, Павел до краев наполнил рюмку и, расплескав почти все содержимое, поднес к потрескавшимся губам.
Закусив кусочком красного перца, Павел потер ладони и сел на стул. Отодвинув томик Агаты Кристи, мужчина вновь наполнил рюмку спиртным.
Внезапно совсем близко послышался шум. Павел вышел из кухни и замер в узком коридоре. Шум доносился с цокольного этажа, где, помимо прачечной, располагалась морозильная камера.
Выглядела последняя следующим образом: помещение площадью около двенадцати квадратных метров, оборудованное морозильными установками, имело несколько секций. В каждой секции хранился свой продукт. Внизу держали рыбу, в средней секции лежали куры, утки и рябчики, а верхние секции вмещали в себя свинину и столь любимую Варварой баранину.
У противоположной от входа стены в потолок был вмонтирован металлический крюк. Как правило, на него вешали говяжью тушу.
В маленьком предбаннике, куда спустился сейчас Павел, на стене красовалось реле, при помощи которого можно было регулировать температурный режим морозильной камеры. В настоящий момент красная стрелка показывала на отметку минус семь градусов.
Выругавшись, Павел скрестил руки на груди. Дверь в камеру была настежь открыта. Из помещения вырывался холодной воздух, отчего находиться в крохотном предбаннике было весьма неуютно.
– Ну что за люди, никакой дисциплины. Отправились спать, а морозилку закрыть забыли. Ну Ванька, чувствую, завтра кто-то получит по шее.
Уставившись на говяжью тушу, Павел высунул язык.
– Висишь? Ну-ну, надеюсь скоро тобой полакомиться.
Дотронувшись до двери, Павел прищурился. На полу камеры лежал блокнотный листок.
Ступив внутрь, мужчина нагнулся и, поднеся бумажку ближе к глазам, пробежался по тексту.
«В моей смерти прошу никого не винить. Павел».
– Что за хрень? Узнаю, чьих рук дело, голову оторву. Ну уроды!
Сзади послышались шаги.
Дверь в морозильную камеру с грохотом закрылась. А чуть позже красная стрелка реле упиралась в цифру минус двадцать градусов по Цельсию.
Глава 3
– Всем доброе утро. – Катарина прошла в столовую и, плюхнувшись на стул, тихо вздохнула.
– Как спалось на новом месте? – спросила Варвара Тарасовна, дымя сигареткой.
– Честно? До пяти утра меня мучила бессонница, а когда наконец задремала, за окном разразилась лаем собака.
– Аналогичная ситуация, – хохотнула Валентина Олеговна. – Эту собаку нужно пристрелить. Эх, если бы вы только знали, какими словами я ее поминала, ворочаясь с боку на бок.
В столовой появились Инна с Дмитрием.
– Налейте мне скорее винца, – попросила Терентьева. – Замучило похмелье.
Дмитрий наполнил бокал и протянул его супруге.
– А себе почему не налил?
– У меня в два совещание, – сухо буркнул мужчина и посмотрел на Нижегородскую. – Варвара Тарасовна, мне пора ехать.
– Дим, да ты хоть позавтракай.
– Некогда.
– Молодежь, – мечтательно проговорила Огнева. – Все в делах и в обязанностях. Вот и Ленка с Севкой с утра пораньше в город сбежали.
– Не мешало бы и нам с тобой, подруга, в магазин поехать.
Валентина отмахнулась.
– Варь, ты смеешься? Какой магазин, у тебя праздник.
– Он уже закончился.
– Ничего подобного, вспомни, ты мне обещала, что на твое семидесятилетие мы будем гулять целую неделю. Ну вспомни, вспомни.
Варвара с упреком покосилась на подругу.
– Бездельница ты, Валька.
– Этим и горжусь. И тебе советую на денек забыть про магазин, никуда он не денется. К тому же там Натаха, а она лучше нас с тобой с делами справляется.
После того как Дмитрий с Инной откланялись, Варвара обратилась к Копейкиной:
– Катарина, надеюсь, хоть вы составите компанию двум нудным старухам и не сбежите от нас?
Вспомнив, что дома неистовствует Розалия, Катка радостно закивала.
– Если не прогоните, могу остаться до самого вечера.
Огнева скорчила недовольную гримасу.
– Варька, ты кого сейчас старухами назвала?
– Далеко ходить не надо, подруга.
– Ну и язва же ты.
– Прости-прости, я забыла, что ты у нас дама вечно молодящаяся и не имеешь к старухам ни малейшего отношения.
– К тому же я на десять лет тебя моложе.
– Ты еще скажи…
– А где Павел с Ириной? – неожиданно громко и несколько тревожно спросила Катарина.
Варвара Тарасовна приложила к щеке ладонь.
– Спят как новорожденные. Впрочем, ничего удивительного. Они у нас голубки свободные, работой не обремененные. Гуляй – не хочу. Могут хоть до вечера в кровати проваляться, а потом до утра колобродить.
– Я в молодости тоже поспать любила, – начала Валентина.