Сейчас они вернутся обратно, Марк будет спать с Катей. Они будут врать ей в лицо. Да, не удивлюсь, что даже все узнав, она простит его. Папа ведь мешал.
— Алиса! — тряхнул за плечи меня Тимур, перевела на него взгляд, видимо, там многое читалось, потому что он чертыхнулся и, засунув пятерню в волосы, растрепал их. Из дверей стали выходить все на улицу.
— Как она? — вроде Рустам спросил, а может не он. Я была, как в вакууме. Огородилась стеной. Видимо, шок или просто осознание реальности. Они разговаривали. Стояла с опустившимися плечами и головой, слезы текли по щекам.
— Алиса, — меня за руку попытался взять Рус. — Поехали домой.
Отшатнулась от него. Начала от них отходить. Смотря, как на чудовищ.
— Не глупи, — начиная закипать. — Где твоя обувь? — перевел взгляд на мои ноги. Какая глупость, какая разница. Это вообще не важно.
— Не подходите ко мне, — предупреждающе и продолжая отступать. — Никогда. Знать не хочу ни одного из вас.
— Алиса! Приди в себя, твою мать! — рявкнул Рустам и двинулся ко мне.
Закричала, как ненормальная, и побежала от него, что было сил. Сзади матерились, хлопали двери машин, кто-то бежал, судя по топоту ног за спиной, и не один. Неслась, не разбирая дороги. Меня попытались поймать. Из-за чего потеряла равновесие и кубарем полетела вперёд. Сбила колени и локоть. Парень, что догнал, тоже упал. Выдернула у него из-за пояса пистолет. И, отступая, навела оружие на остановившиеся машины.
Все медленно вышли из машин, настороженно наблюдая. Почему не стреляют?
— Маленькая, так мы познакомились, — ласково, с улыбкой, проговорил Рустам, подняв руки и делая ко мне осторожный шаг. Они думают, у меня сдвиг по фазе или истерика. Может и правы.
— Так же и расстанемся, — спокойно. Лицо его стало каменным.
— Нет, — покачал головой.
— Алиса, — голос заставил вздрогнуть и повернуться на говорившего. — Опустите пистолет. Давайте спокойно поговорим.
— Дайте мне уйти. — Меня трясло. Пистолет ровно держать не получалось. Дружно головами покачали. Вы не оставили мне выбора.
— Отойди от машины, — сказала Тимуру, наводя пистолет на себя. — Или я всё это закончу. Я, блядь, выстрелю, клянусь.
Настроена решительно.
— Может и закончится всё? — хихикнула.
— Ненормальная, — хмыкнул светленький, отходя от машины.
— Дайте ей остыть, — подал голос Марк. — Проваливай.
Медленно, не сводя с них взгляда, подошла к машине и, сев за руль, с пробуксовкой, сорвалась с места.
Глава 19
Забравшись на заднее сиденье с ногами и обняв их, никак не могла успокоиться. Наверное, и правда, срыв. Качалась из стороны в сторону, меня разрывало бессилие, безысходность. Сколько я ехала? Не знаю. В какой-то момент просто свернула с дороги на обочину и перебралась назад. Сколько прошло времени? Наверное, много. Уже начало темнеть.
Внутри засел протест. Не хотела с ними общаться и всё. Хотя понимала, что так не расстаются, и разговор всё равно должен будет состояться, между мной и Рустамом.
А ещё мучило то, что я не понимала, сколько тут буду находиться, закончится ли это когда-то. Где, на худой конец, Гэндальф? Который всё объяснит. Может, есть какой-то рубеж, после которого я никогда сюда не вернусь или наоборот, никогда больше не попаду домой.
Все эти мысли разрывали голову. Судорожно вздохнув, осмотрела колени и локоть. Кожа содрана, но не сильно. Прям, как в детстве. Денег — нет, обуви — нет, документов — нет. Зашибись, ушла по-английски. Есть машина и пистолет. Не густо. Можно пойти разбойником на трассу.
Но к ним не пойду, вернуться и унижаться? Просить денег или принять меня обратно? Увольте.
Был бы хоть телефон, Катерине позвонила, честное слово. Но и его нет. Перелезла на переднее сиденье и открыла бардачок. Внутри только документы на машину и страховка. Супер. Проверив все карманчики и полочки, даже под коврики заглянула, пришла к неутешительному выводу. Умирать мне голодной смертью.
Одно цеплялось за другое. Без документов не найти работу. Да и привести бы себя в порядок. Для этого надо гостиницу, но денег нет. Замкнутый круг. Хоть в реабилитационный центр иди. Врать, что алкоголичка? С моим внешним видом сразу примут.
Телефон можно попросить у прохожих, но я не знаю ни одного номера телефона. Пришло время биться головой об стену.
Посмотрела на пистолет, может его в ломбард сдать? Тогда сразу найду себе ночлег и питание. В обезьяннике, до выяснения обстоятельств. И чует мое сердце, приедет за мной туда Рустам. Вот радости ему будет.
Тачку продать? Документы есть… Как легко я распоряжаюсь чужим имуществом. Не обеднеют! Только куда с ней ночью ехать, ещё голову оторвут за неё. Опять тяжело вздохнула.
Я планировала спать в машине, а утром уже можно попробовать её продать, но беда в том, что есть и пить хотелось невозможно. Желудок сдавило голодным спазмом.
И тут я вспомнила. У меня есть должник. Зараза, Назар Андреевич, сказал, что он теперь мне должен. Следовательно, я могу попросить, всё, что захочу. Конечно, нелогично, его я тоже видеть не хотела. Но тут хотя бы он поможет, и можно его послать. Что просить? Документы, мне нужно легализовать своё нахождение в этом мире.
Деньги, много не надо, я найду работу и смогу сама себя обеспечивать. Выходит, что больше мне ничего не надо. Есть вероятность, что откажет и пошлёт. Но она маленькая. Всё-таки он сформировал впечатление человека слова.
Где его искать? В ресторане. Посмотрела на время, поздновато. Ничего. Посплю в машине у входа, но дождусь. Он туда в любом случае придёт.
Что об этом подумает Рустам, если узнает? Это всего лишь возврат долга, и мы с ним расстались, ну, я точно.
Посмотрела в зеркало и скривилась. Невеста Франкенштейна или Чаки. Что поделаешь. И уверенно двинулась в город.
Припарковав машину у ресторана, осмотрелась. Два амбала на входе, заведение работает, и в него периодически входят посетители. Переборов себя, вылезла наружу. Лица мужиков надо было фотографировать. Они меня узнали.
— Добрый вечер, — улыбаясь, поприветствовала. Они посмотрели на мои босые грязные ноги, на коленки в ссадинах, на помятое и местами испачканное платье, и остановились на лице.
— Добрый, — дружно кивнули, чем удивили меня. — Вы к Назару Андреевичу?
— Да.
— Минуту, — сказал тот, что справа, и скрылся за дверью. Отошла немного в сторону. Зачем вид респектабельный портить ресторану. Как же курить хочется…
— Алиса Владимировна? — услышала. Повернулась к вернувшемуся мужчине. — Идите за мной.
Неловко было, но пошла за ним, идя по зеркальному коридору, всё больше сомневалась в правильности своего решения. Мы остановились около массивной двери, мне указали на нее и удалились. Стояла и переминалась с ноги на ногу, не решаясь постучать. Даже два раза разворачивалась и порывалась уйти. Но голод взял своё.
Только собралась постучать, как услышала из-за двери.
— Вы там так и будете стоять или уже зайдёте?
Взявшись за ручку, открыла дверь. Он сидел на диване, с бокалом. Пиджак висел на кресле, поза расслабленная. Весь кабинет был в темных тонах. Мебель выполнена из резного дерева, с кожаной обшивкой, глубокого темно-изумрудного цвета.
Он цепко просканировал меня, недовольно посмотрев на ноги. Расстроился, видимо, что ковролин заляпаю.
— И? — поднял брови. Пришла и молчу. Просто не знала, как начать. Не каждый день деньги у мужиков прошу. Мужчина сделал глоток, продолжая исподлобья наблюдать за мной. А, была, не была.