Машка взорвалась от смеха в этот момент, и столько смеялась, что Блэквайтера уже насмешил её смех, и он присоединился к подруге.
Затем она предложила:
— Всё, всё, теперь я. Э… 258 страница, пусть первая строчка, — Машка взяла книгу у друга в руки и задала свой вопрос, — меня кто-нибудь по-настоящему любит?
Они оба в нетерпении уставились в книгу, где на нужной строчке прочли: «Как всегда, Билл стрельнул взглядом направо, налево».
— И что это значит? — Не поняла Машка, — мне по сторонам оглядеться?
Ну класс, мысленно хохотнул Блэквайтер, если глядеть по сторонам, то увидишь только меня.
Нет, судьба, даже не пытайся посылать нам тайные знаки и символы, ни у кого не получилось в своё время сделать так, чтобы я выбрался у неё из френдзоны… так что пора бы и тебе закончить эти тщетные попытки.
И тут Машка резко вскочила, подбежала к окну и, прислонившись к нему лицом, сказала:
— Блэквайтер, ты посмотри на это… снег! Ты можешь себе представить, в октябре пошёл снег. Это же настоящее…
— Волшебство, — договорил он за подругу, встав рядом.
Они оба как будто почувствовали какую-то тайную связь друг с другом.
«Это у нас дружба такая крепкая или что?».
Машка начала просить:
— Пойдём на улицу, на снегопад снизу поглядим, ну пойдём.
— Хорошо, пойдём.
Они вышли, и это… это был, пожалуй, один из самых волшебных моментов в жизни Блэквайтера, который он позже запомнит на всю оставшуюся жизнь:
Они с Машкой были одни на ночной улице, где было прохладно, но не холодно, на них летел снег, и они пытались ловить его руками, а снег всё усиливался и усиливался.
Его было всё больше и больше, и вскоре он закидывал собой им лицо и одежду.
Ребята смеялись и ловили его, раскрыв рты.
Блэквайтеру было просто хорошо в тот момент.
А ПОТОМ ВНЕЗАПНО ВСЁ ПРЕКРАТИЛОСЬ — потом появился тоже сильно бухой, даже сильнее Машки, Макс Галкин, который раскачивался из стороны в сторону, идя к их дому, и ещё издалека прокричал:
— Маша!
— Ну блин, опять он…, — тихо пожаловалась блондинка другу.
Блэквайтер вдруг в этот момент вновь обрёл какое-то странное мужество(которое когда-то помогло ему спасти торчка-суицидника и перепрыгнуть на вершине колеса обозрения), и решил заступиться за подругу, а потому, когда Галкин уже почти подошёл к ним, заслонил Машку собой и твёрдо сказал:
— Отстань от неё, она не хочет с тобой говорить.
— Слышь, ты чё ваще тут крутого строишь? Иди ваще нахуй, френдзоник, я тебе ебало до сих пор не разбил, потому что за тебя подруженьки твои плачут, не трогай малыша… всё, свали давай, я не с тобой говорю.
Он оттолкнул Блэквайтера и начал приставать к пытающейся отцепиться от него Машке, начал кричать на неё, и в какой-то момент даже обозвал словом, которое вывело Блэквайтера из себя.
Синонимом к этому слову была бы профурсетка.
ДАЛЬШЕ ВСЁ ПРОИСХОДИЛО КАК В КИНО.
В голове у него заиграла крутая музыка, какие обычно играют в видеоиграх, когда идёшь бить ебала всяким монстрам в слешерах.
Всё для него замедлилось.
Он свирепыми глазами поглядел на Галкина как на своего заклятого врага(это всё из-за ваших компьютеров!).
А потом одной рукой агрессивно развернул его к себе, и сжав другую руку в кулак, с силой ударил Галкина по челюсти.
(так сильно я, наверно, ещё никогда никого не бил)
И Галкин от такого удара даже отлетел и упал в бухом состоянии.
И Блэквайтер, и Машка опешили от произошедшего… он словно бы вернулся с небес на землю.
Галкин, придя в себя через некоторое время, кое-как поднялся, держась рукой за повёрнутую челюсть(щас он как никогда был похож на типичного городского бомжа), и прошипел, глядя на Блэквайтера:
— Считай, ты уже труп.
— Ну давай.
На этот раз Галкин ничего не ответил. Он просто зашагал прочь, раскачиваясь из стороны в сторону, а по пути агрессивно со всей силы пнул дерево, жёстко сматерившись на него.
«Да уж, крутой парень».
И уже когда он скрылся из виду, а ребята всё ещё приходили в себя, Машка вдруг обернулась к Блэквайтеру и крепко обняла его.
Он тоже в ответ почему-то захотел крепко её обнять, и даже сделал это.
И так они стояли и крепко обнимали друг друга, как будто самые дорогие друг другу люди, прошедшие через громадную, кровавую войну.
«Как же я соскучился, оказывается, по этим объятиям… и даже не понимал этого…»
Он ведь чувствовал всё это время, после того самого танца на концерте «Crystal Castles», что ему чего-то не хватает. Оказалось, этих объятий.
Потом они закончили обниматься и медленно отстранились друг от друга, хоть и не очень далеко, они всё ещё стояли в нескольких милиметрах друг от друга, словно парень и девушка…
ну, те, которые встречаются.
Они поглядели друг другу в глаза, и Машка прошептала… нет, та пьяненькая добренькая Машенька Рогова, по которой так воздыхал Блэквайтер, прошептала:
— Мне просто не верится… ты меня спас…
— Если… будет снова тебя доставать, скажи мне, — уверенно ответил Блэквайтер.
Всё больше и больше набираясь уверенности.
Он уже не мог не замечать того факта, что его сердце колотится как сумасшедшее.
— Хорошо… хорошо…, — закивала Машка, — Лёш…
ДА ЧТО Ж Я ТАКОЕ ДЕЛАЮ?
Нет, это неправильно.
Она давно в прошлом, и не нужно пытаться давать своему мозгу надежду на ещё один шанс…
ты ведь любишь Лару.
Да?
Он оборвал блондинку, сказав:
— Думаю, нам пора домой. Тебе нужно поспать, у тебя тяжёлый день был.
— А-а-а… да, наверное.
Пришлось ей согласиться, но как будто… неохотно, что ли?
Она, будто заставляя себя, отстранилась от Блэквайтера, тяжело дыша, и пошла в сторону их подъезда. Блэквайтер за ней, смотря ей прямо в спину… (и не мог взгляд оторвать почему-то)
Потом они вместе поднялись и остановились у двери в квартиру Машки.
Она прошептала с неохотой:
— Пока тогда.
Блэквайтер кивнул.
Маша обняла его и начала открывать свою входную дверь ключами, а потом зашла туда и закрыла её за собой.
Блэквайтер встал так, опустив голову и тяжело дыша.
(В голове теперь была целая тысяча негативных мыслей)
«Блэквайтер, ты идиот»
На следующий день в универе он рассказал обо всём Лео, когда на перемене они шли по коридору, и закончил свою мысль так:
— …Ну, даже не знаю. Она ведь ничего прямо мне не сказала, может, это был такой акт дружбы… близкой дружбы с её стороны. Может, мне показалось просто, и зря я это всё…
— А что она должна была сказать? Ей надо было с кольцом в руках встать на колено и сказать…
После этого Лео остановился, обернулся к Блэквайтеру, положил руку на сердце и громко, по-театральному заговорил:
— Блэквайтер, я люблю тебя, я жить без тебя не могу, и единственное, чего есть замечательного в моей жизни — это ты, будь моим и только моим!
— Ого, — произнесла Лиза-документовед, проходившая именно в этот момент мимо, и услышав лишь последнюю фразу от Лео, в очередной раз подумала, что они с Блэквайтером геи.
Лео прокричал ей вслед:
— Да нет, я не это хотел сказать… ну то есть это, но не я, это типа я как его девушка говорил… нет, нет, не в смысле, что я его девушка, я не девушка, я парень… не его парень! Я просто парень и он просто парень.
Лео замолчал, поняв, что несёт полную хрень.
А Блэквайтер вздохнул и сказал:
— Не знаю, может, я действительно ошибался всё это время… вдруг я действительно, ну, до сих пор люблю Машу? Вдруг это не лечится, а Лара… может, не так уж мы с ней и подходим друг другу? Мне… мне надо побыть одному.
Лео кивнул, а Блэквайтер быстрым шагом устремился к выходу во двор.
Где, пройдя некоторое расстояние, хотел остановиться, чтобы покурить, как вдруг сзади к нему подскочила Машка и, внезапно дотронувшись до плеча, вскрикнула:
— Бу!
Блэквайтер вздрогнул, обернувшись к ней, как на штыках. ЧЁРТ, ОНА ТУТ