–Ну что, ребята, пошли домой, – сказал Пьер, поднимая нас из-за стола. Несмотря на оставшееся еще вино, нам пришлось подчиниться и последовать за ним на выход. Лакей, придержав дверь, вежливо выпустил нас на улицу, где начинал моросить мелкий дождь. Однако разогретые отличным вином, мы, почти не промокнув, быстро достигли нашего жилища. Повесив свою одежду для просушки, мы уставились на Пьера, ожидая пояснения его «секретных» переговоров. Пьер хранил гордое молчание и с хитрецой посматривал на нас. Однако надолго его не хватило.
–Ладно, мы с Марселем обсуждали возможность нашего участия в одном из светских приемов в ближайшее время. Попасть туда не так просто, так как приглашения рассылаются заранее и все знают друг друга. Но через два дня будет бал в Бурбонском дворце, и у нас есть шанс попасть туда. Так как гостей будет много, то мы можем затеряться среди них. Кроме того, список приглашенных составляет его хороший знакомый, который и внесет нас туда. Ты пойдешь на приём под своей фамилией как граф Литвин. Только вот одежду надо будет тебе подобрать соответствующую. В той, что ты носишь, даже на порог не пустят. Поэтому Мишель любезно предлагает тебе воспользоваться его гардеробом. Этого добра у него хватает. Он у нас модник. Не переживай, мы с ним договорились – только новые вещи. Иначе ты лишаешься возможности присутствовать на королевском балу.
Этот последний аргумент перебил все мои возражения, и я молча кивнул головой.
– Как себя вести там, я расскажу тебе завтра.
–Хорошо, – ответил я. – А почему твой друг такой потерянный, или он не рад нашей встрече?
–Что ты! Вовсе нет. Это он в печали. У него сдохла блоха.
–Как? – не понял я. – Блоха? Да мы бьем их десятками, так зачем расстраиваться всего из-за одной какой – то?
–Да это не простая блоха, а блоха, пойманная на теле его любимой дамы. И в связи с тем, что она пила кровь с предмета его обожания, он каждый вечер, мечтая о ней, выпускал блоху, чтобы она пила и его кровь. И это приводило его в неистовое возбуждение. У нас многие кавалеры занимаются этим, пряча пойманных от любимых девушек блох в специальной шкатулочке, которую носят всегда с собой, хвастаясь друг перед другом не только «знатностью» блохи, но и ювелиром, изготовившим дл нее футляр, и стоимостью самого изделия. Да ты видел такую на шее Марселя. И вот на этом балу будет его дама сердца, и он надеется получить от нее еще одну блоху. Как оказалось позднее, способов получения таких «подарков» от дам сердца было достаточно много. Когда рядом с ней проходил кавалер, милый ее сердцу, она тихо вскрикивала и усиленно начинала искать укусившую ее блоху в определенном месте, которое зависело от ее фантазии. Естественно, кавалер не мог оставить любимую в беде и сразу бросался ей на помощь. Где специальной блохоловкой, где пальцами, а где и всей рукой он пытался ловить вредное насекомое в указанном дамой месте. Иногда эта игра затягивалась надолго, но раскрасневшиеся ловцы блох этого не замечали. Наконец, вредное насекомое было поймано, торжественно извлечено на свет, и после демонстрации счастливый обладатель отправлял ее в шейную шкатулку. Дама мило улыбалась, а кавалер, раскланявшись, шел дальше. Такое поведение стало обыденным на всех светских приемах, и никто уже на это не обращал внимания, если, конечно, «игра» не слишком затягивалась.
–Откуда же берутся блохи у дам? – удивленно спросил я.
– Как откуда? Из головы.
–Как из головы? – не понял я.
–Ну не прямо из головы, а из парика, который они носят постоянно на голове. Ты еще не знаешь, но женщины любят удивлять друг друга. И вот они, чтобы покрасоваться, делают на парике сногсшибательные прически и ходят так целый день. Это стоит очень дорого, поскольку туда вплетают и ленты, и искусственные цветы, и все что угодно, чтобы было выше и красивее, то есть не так, как у других. Расплетать прическу ты каждый вечер не будешь. А чтобы парик не потерял свой вид, на следующий день его пристраивают на специальную подставку и взбрызгивают, кто водой, кто пивом, кто еще каким-нибудь составом, и он в таком состоянии служит своей хозяйке месяцами. Естественно, там заводится всякая живность, даже мыши.