Два раза в неделю, по утрам, приходил к ней на сеансы Ревин.
— Мне так удобнее, — заявил он. — Отбыл наказание, и целый день свободен.
Слова «отбыл наказание» выражали негативно-пренебрежительное отношение пациента к сеансам. Впрочем, он повел себя вызывающе с самого начала, всем своим видом демонстрируя, что посещает психотерапевта только ради жены. Делает ей одолжение.
«Какая мне разница? — успокаивала себя Закревская. — Главное, он все-таки приходит и даже что-то говорит».
Вызвать Ревина на откровенность было непросто. Вот и сегодня он явился в самом дурном расположении духа.
— Ну-с, милейшая Ангелина Львовна, приступайте к вашему допросу. — Он уселся в кресло и уставился отрешенным взглядом в окно. — Метель нынче лютая. Всю ночь выла, как стая волков. Вам удалось выспаться под такой зловещий аккомпанемент?
— Частично, — улыбнулась она, пропуская мимо ушей его сарказм. — А вам?
Он молчал, раскачивая носком ботинка. Под окном курили два его охранника, оживленно жестикулировали, смеялись. Ревин вдруг остро позавидовал этим молодым крепким ребятам, у которых в голове пусто, как в колоколе, а на душе легко.
«При чем тут колокол?» — недовольно подумал он, еще больше раздражаясь.
Его бесило все, особенно сидящая напротив улыбчивая женщина, ждущая от него каких-то слов, объяснений, которых он не мог ей дать. Он сам в себе запутался.
— Чему вы улыбаетесь? — напряженно спросил он. — Вам в самом деле весело? Или это ваша профессиональная врачебная маска? Как у хирургов. Знаете, они подходят к операционному столу в этаких наводящих ужас намордниках и приступают к своему любимому занятию… резать, кромсать чужие тела. А? Чудная работенка! Вы не находите?
— Я не собираюсь вас резать, Даниил Петрович.
— Да ну! А по-моему, вы хотите вскрыть мою душу, дабы установить причину недомогания. Ведь так? Диагноз установим после вскрытия! Ха-ха-ха! Ха-ха… Черный медицинский юмор.
Закревская помолчала, глядя на Ревина своими большими темными глазами.
— Значит, вы этой ночью совсем не спали? — участливо спросила она.
— Только попрошу без напускного сочувствия! — взвился бизнесмен. — Не стройте из себя «добрую мамочку», вам не идет. Я не нуждаюсь в вашей жалости! Да, я не спал… почти. Забывался на несколько минут, и все. Очень неприятно выла метель.
— А что снилось?
— Думаете, в редкие мгновения забытья успевает что-то присниться?
— Во сне время идет по-другому.
Ревин задумался, разглядывая свои ухоженные руки. У него были длинные красивые пальцы, как у музыканта.
— Закройте глаза, — предложила Ангелина Львовна. — Так вам будет легче.
Ревин нехотя повиновался. Пару минут он сидел не двигаясь, видимо скучая, и даже зевнул. Но постепенно его лицо приобрело совсем другое выражение.
— Кажется… действительно, припоминаю… — медленно произнес он. — Снилась огромная, полноводная река, очень широкая…
— Вы плыли по ней?
— Да…
— На чем? Что это было — лодка, корабль?
— Ни то, ни другое…
— Может, плот?
— Не-е-ет… — лицо Ревина приняло мечтательный вид. — Это был… сад! Прекрасный, зеленый, пышный сад… полный цветов и плодов…
— Вы ничего не путаете?
— Послушайте, — улыбнулся пациент, — я рассказываю вам свой сон. Во сне и не такое бывает.
— Хорошо. Допустим, это сад. Он плывет по реке?
— Да… Это плавучий сад… Я лежу на мягкой зеленой траве и смотрю в небо. По небу медленно движутся облака… Мне легко… я слышу плеск воды…
— Вам хорошо?
Ревин, казалось, глубоко ушел в себя.
— Сначала да, а потом… нет, потом что-то произошло. Ужасное… — ответил он, меняясь в лице.
— Что именно? Постарайтесь представить…
— Но я не хочу! — перебил Ревин, нервно стискивая руки. — Не хочу вспоминать этого.
— Попробуйте. Все не так страшно.
Он колебался, но воспоминания уже захватили его. Они переполняли сознание, требуя выхода.
— Солнце, много солнца… Высокая гора! Или нет… не гора, а сооружение, похожее на гору… Шум! Странный, громкий шум… Как будто кричат много людей… и какой-то ритм. Похоже на барабаны. Еще какой-то звук… Все вокруг сверкает и переливается!
— Там есть кто-то, кроме вас?
— Д-да… люди. Они без одежды. Хотя нет… Просто я… затрудняюсь ее описать…
— И все же?
Ревин сосредоточился. Он как будто пристально всматривался, но ничего больше не увидел.
— Нет, все… — разочарованно сказал он. — Все! Картинка сна растаяла. Она просто исчезла.