– След взять можешь? – обращается алый к роге.
Рога принюхивается, возится с интерфейсом, что-то настраивает.
– Да. Последние полчаса его блужданий.
Станы потихоньку проходят, пытаюсь двигаться. Это не остается незамеченным.
Рога одаривает еще одной подрезкой сухожилий. Затем ловко, со знанием дела, опутывает меня веревками: спустя пяток секунд не могу пошевелить и пальцем.
– Я тут одну штуку придумал. Забавную. В общем, полежи тут полчасика, а мы сгоняем посмотреть, откуда ты такой красивый нарисовался, – ухмыляется алый плащ.
Упакованного, меня подтаскивают на берег. Ногами вперед. Все это было, было, было!
Недалеко в мутной жиже плавают старые знакомые «бегемоты».
– Только никуда не уходи, зеленый, – ржет рога.
Затем он становится на след, и троица быстрым шагом удаляется.
Веревки надежны, жизнь порезана наполовину, а еще на мне висит куча дебаффов. Не вырваться. А еще я знаю, что придумала эта проклятая троица.
Мобы не сидят на месте. Мир живет по своим законам, и, сожрав всю траву на квадрате, «бегемоты» двигаются дальше. В мою сторону. Мне и обидно, и смешно. Даже для обычного игрока это очень неприятно.
За подобную фичу – «Парализуй врага и подари ему лютую смерть» – рога, уверен, будет щедро вознагражден большим количеством опыта.
Наконец, спустя долгие двадцать минут, монстр подплывает, принюхивается, замечает.
В сотый раз передо мной открывается гигантская пасть и начинается боль…
Спустя еще три минуты я умираю. Смерть на халяву, без лута в виде слизи.
Ресаюсь в пещерке… Из груди тут же вырывается тоскливый вой вкупе со стоном. Вход в пещерку, некогда скрытый, нараспашку. Дверь, которую ранее видел только я, сорвана с петель. В лаборатории полный разгром. Тряпичный кошель бедняка пуст. Чаны опрокинуты, клетки распахнуты.
Троица не просто взяла след. Троица сломала все, чем я жил.
Самое главное и страшное: подчащобник, питомец, в которого вложено два месяца заботы, включая долгие часы адской боли и уйма голды и реагентов, мертв. Лежит меховым комочком в лужице крови. Клетка не сломана, аккуратно раскрыта: он все же успел справиться с замком. А еще, кажется, бедолага даже пытался отбиваться: тонкие слабые пальчики сжимают окровавленную острозаточенную щепку…
ПК со товарищи ураганом прошлись по всей лаборатории. А так как привязать к себе и забрать дорогущих петов не смогли – зверушки не активированы создателем, – то постарались подгадить по максимуму.
«Пещерку славно обнесли, координаты знаем. Зеленый, заглянем позже, ты уж подготовься, поднакопи добра. Ну ты тут и умудрился замутить ферму. Уважаю», – гласила записка, прибитая кинжалом к столу.
Оглядываюсь. Древень-ползун, почти полностью порубленный, тлеет в очаге.
– Даже костер развести толком не смогли, уроды, – зло шиплю я, поднимая истекающего древесным соком бедолагу.
Стряхиваю золу, соскребаю с коры въевшиеся угольки. Невероятно, но древень еще жив!
– Иди сюда, буратинка, – ласково говорю я и помещаю бедолагу в клетку, поближе к воде.
Дендропет оживает, сразу выпускает десяток листьев. Неактивированных петов без привязки, полностью не выращенных, сложно убить. Но все же можно. Видимо, искин следит за подобным. Знание ценное, но какой ценой оно мне досталось?
Озерный конек оживает в полупустом чане, вяло взмахивает хвостом, подбирает крошки корма, еще и еще.
Суккуб мертв безвозвратно. Использовать по назначению дорогущего и редчайшего пета эти твари не смогли. И отыгрались по полной, покромсав холодным железом юную крылатую красавицу в фарш. Не помогла ей магия очарования…
Из троицы свежепойманных нулевых хорьков остался только один. Смотрю на параметры выжившего: то ли бойня в пещере, то ли гибель братьев повлияла, но хорь поднялся сразу на три уровня. Оставляю плюсики потенциальному владельцу, пусть апнет пета по желанию.
Акромантул, висящий в темном углу в звезде паутины, зло шипит и щелкает жвалами, когда я уже без боязни снимаю его и бережно опускаю в пустой чан.
Дешевая копеечная мышь не тронута. Видимо, в насмешку.
Расставляю клетки как прежде. Гнев и отчаяние уступают место холодному расчету. На кону всегда стояло очень многое, и я не позволю каким-то развлекающимся уродам разрушить то, чем я жил столько месяцев.
Итак.
Пещерка перестала быть спокойным местом. Проклятый рога неслабо прокачал «видеть скрытое» и «открывание замков» – мне не уберечься.
Через день, два, неделю или позже развеселая гоп-компания снова сюда придет. Подфармиться и подкормиться. Тысяча голды – дикая сумма, легко срубленная за пару минут, и куча петов со слабеньким владельцем дома – жирнющий куш, такое даже с лучшего данжа не факт что возьмешь.