Выбрать главу

Однако и здесь в реальности существовали нюансы. Правительственные указы периода реформ открывали для женщин широкие образовательные возможности. На эти указы откликнулись как частные лица, так и самые разные правительственные ведомства, в том числе и Министерство народного просвещения, и Ведомство учреждений императрицы Марии – они стали открывать школы в крупных городах. К середине 1870-х годов в государственных и частных школах обучалось свыше 60 тысяч девочек [Stites 1978: 51–52; Satina 1966: 44–50]. В то же время попытки предоставить женщинам доступ к высшему образованию сталкивались с активным противодействием.

Первая известная вольнослушательница появилась в российском университете в 1859 году. За ней во множестве последовали другие женщины, которые, уже получив среднее образование, стремились расширить свои образовательные и профессиональные горизонты. Многие студенты и преподаватели с энтузиазмом или как минимум с терпимостью относились к пришествию женщин в науку. Однако ужесточение законодательства после неудачного польского восстания 1863 года урезало свободы университетов, и к мнению преподавателей особо не прислушивались. Хотя женщины и не были замешаны в беспорядках, устроенных студентами университетов, посещать занятия вольнослушателями им было запрещено [Johanson 1987: 22].

Основными факторами, способствовавшими росту женского движения, стали большие надежды, зародившиеся в ранние годы правления Александра II, и разочарование в связи с резким сворачиванием первого эксперимента по доступу женщин к высшему образованию. Аристократки начали тратить силы и средства на создание школ и училищ для бедных. В то же время некоторые молодые образованные женщины становились профессиональными учительницами, а другие изыскивали способы продолжить образование в России или за границей [Stites 1978, ch. 2]. Образование служило объединяющей задачей зарождающегося женского движения, пока радикализация не привела к расколу в его рядах [Dudgeon 1975: 60–61].

Однако, как отмечает К. Йохансон, расширение возможностей женского образования имело до странного мало общего с женским движением. В ответ на опережающий маневр Военного министерства министр народного просвещения Толстой в итоге разрешил создание женских высших курсов, пусть и без выдачи официального диплома. В 1868 году военный министр Д. А. Милютин, в ведении которого находилась Военно-медицинская академия, осознал, что в империи наблюдается катастрофический недостаток медицинского персонала, и начал принимать на обучение женщин. В ответ Толстой в 1869 году организовал для женщин публичные лекции по программе высшего образования [Johanson 1987: 38–39].

В тот же период жительницы Российской империи начали получать высшее образование за границей. В 1872 году курс обучения в Западной Европе прошли 100 россиянок, среди них 20 евреек. В результате в империи увеличилось число высокообразованных женщин, что привело к росту недовольства режимом. Во всех университетских городах, куда приезжало значительное число русских, возникали революционные и проторе-волюционные кружки. Осознав серьезность этой проблемы, в 1873 году правительство отозвало всех россиянок домой. Их обязали незамедлительно вернуться на родину – в противном случае они рисковали лишиться такой возможности вовсе [Johanson 1987: 51–53].

После этого в женском высшем образовании в России происходили постоянные сдвиги. Рост числа студенток и их политической активности привел к ужесточению контроля над женскими высшими курсами и их слушательницами. Александр III в 1886 году попытался закрыть эти курсы вовсе. Однако после революции 1905 года наступил новый подъем [Johanson 1987: 95-100]. Соответственно, хотя самодержавие никогда не поддерживало женского высшего образования и всячески препятствовало его развитию, небольшой сегмент женского населения России все же мог осуществить свои мечты об образовании, а после этого дать доступ к знаниям и другим девочкам.

Еврейское образование накануне перемен

В начале XIX века евреи, ставшие подданными Российской империи, сохраняли традиционную систему образования, которая выросла из образовательных учреждений, возникших в Западной Европе в эпоху Средневековья и получивших дальнейшее развитие в Восточной Европе Нового времени. Согласно еврейскому закону, мальчики обязаны получать религиозное образование; соответственно, в еврейских общинах создавались и совершенствовались схемы нормативного обучения для мальчиков. Как будет показано ниже, схемы обучения девочек-евреек были менее отрегулированными и однозначными.