— Меня в большей степени интересует легальная сторона вашей деятельности, — улыбнулся я.
— А, вы об этом… Недвижимость и сервис. Два деловых центра, ресторан традиционной русской кухни и, например, этот отель, в котором я имею удовольствие вас принимать.
Значит, я не ошибся с предположениями. И, видимо, отель как раз был любимой игрушкой Кушнарева. Либо же «авторитет» просто хотел меня впечатлить убранством президентского люкса. Что ж, оказывается, у моей славы были и плюсы.
— Полагаю, все это приносит вам скромный доход относительно того, что вы имеете с Апрашки, — отозвался я.
— Понимаете ли, Михаил Николаевич… Самое ценное в Апрашке — не то, чем там занимаются и что там можно найти. Самое ценное — земля, на которой расположен этот квартал. Впрочем, что я просто говорю? Можно ведь показать!
Кушнарев поднялся, накинул пальто на плечи и, взяв бокал, указал на одно из окон.
— Сейчас вы сами все увидите.
Он распахнул тяжелые светонепроницаемые шторы, и перед нами оказалось красивое арочное окно с выходом не то на балкон, не то на террасу. Кушнарев толкнул створки, и те распахнулись, явив нам восхитительный вид на ночной Петрополь.
Я покинул свое кресло и покачнулся. Да, забористый «шампунь». Может на воздухе хмель выветрится…
Кушнарев первым вышел на балкон и поманил меня за собой:
— Глядите, какая красота.
Судя по виду, что мне открылся, отель располагался на Фонтанке. Вид на реку, парадные фасады фешенебельных домов, а за ними — на саму Апрашку. Отсюда можно было увидеть, насколько большим на самом деле был этот район. Действительно, город в городе. Там даже были собственные котельные.
— Видите, ваше сиятельство? — Кушнарев указал в сторону своего «королевства». — Такой гигантский кусок земли — и совсем рядом с дворцами князей, соборами и прочими достопримечательностями. Знаете, сколько лет это место свербит у городской управы?
— Уверен, давно.
Местечко-то и правда козырное. Совсем рядом Невский, Казанский собор, Екатерининский канал и множество других символов Петрополя. Здесь и жилье-то стоило безумных денег, а уж такой здоровенный кусок земли…
Кушнарев пристально на меня уставился поверх очков.
— Как, по-вашему, Михаил Николаевич, смог бы я грамотно распорядиться этой землей, окажись она у меня в собственности?
Я хмыкнул. А он хорош.
— Не сомневаюсь, — ответил я. — Разве что почти все придется пустить под снос, кроме, разве что, зданий с исторической ценностью.
— Именно так, Михаил Николаевич, — улыбнулся Кушнарев. — Чтобы построить что-то новое на месте старого, нужно сперва разрушить это старое. Уверен, найдутся люди, которые будут скучать по Апрашке в том виде, в котором все знают ее сейчас. Однако я намерен превратить это место в нечто совершенно иное. После всех этих событий городу не помешало бы обновление, вы не считаете?
— Допустим. Но для этого вам нужно иметь землю в собственности, — догадался я.
— Либо в сверхдолгосрочной аренде у ее владельцев. Вижу, вы начали понимать, к чему я веду.
Черт. А ведь его план был стар как мир, но от этого не терял актуальности. До меня начало доходить, как именно Кушнарев собирался заполучить землю в свое пользование.
Это как если большая строительная компания решает купить землю, на которой находятся маленькие участки в собственности обычных горожан. Сперва приходят, предлагают выкупить по некой фиксированной ставке. Если хозяева соглашаются, подписывают бумаги и все хорошо.
Но находятся и те, кто ни в какую не желает расставаться со своей собственностью. И тогда начинают прижимать. Дойти может и до поджога дома — я знал несколько таких случаев еще в старом мире. После такого собственник чаще всего соглашается отдать землю почти что за бесценок. И напуган, и расстроен…
— Значит, я правильно вас понял, Валерий Аркадьевич? ВЫ готовы принести в жертву львиную долю своего текущего дохода ради…
— Ради новых возможностей, конечно же. Это ведь не только шкурный интерес. Могу же я позволить себе сделать подарок родному городу?
Мне к горлу подкатила тошнота. Нет, Апрашку было не жаль. Действительно, бельмо на глазу, а не квартал. А вот то, что Кушнарев собирался заграбастать такую площадь в собственность, уже было серьезнее. Значит, вот что он на самом деле хотел от Корфа — чтобы Пистолетыч воспользовался связями и надавил на кого следует, когда ценность квартала резко упадет…