Я вытащил кусок покрывала из-под Ани, осторожно вытряхнул каждый Осколок на ткань, а затем потянулся к шее раненой подруги.
— Не трогай ее, — предупредила Ира. — Это может ей навредить.
— Не бойся. Мне не она нужна, а ее талисманчик.
Кулон с маленьким ножичком, которым Грасс пользовалась в ритуалах и для работы над артефактами. У меня возникла идея, как сэкономить время на привязке, но для этого требовалось что-нибудь острое. Просто Анькина подвеска первой пришла на ум.
Под пристальным взглядом Иры я осторожно открутил часть кулона и вытащил тонкое лезвие. Штофф приподняла брови.
— Интересно…
— Анька полна сюрпризов и находчивости, — я полоснул ножичком по ладони. Немного не рассчитал, и порез вышел глубоким и болезненным. Зато кровь проступила мгновенно, даже слишком много. — Даже сейчас, в беспамятстве, она нам помогает.
Я вытянул руку над Осколками так, чтобы на каждый камушек пролилась моя кровь. Только сейчас я заметил, что артефакты, хотя и были частью Великого Осколка, здорово друг от друга отличались. Почти как снежинки — каждый кусочек был уникальным, и их невозможно было перепутать.
На старом покрывале сияли, искрились и излучали свет разноцветные полупрозрачные камни неправильной формы — янтарный, рубиновый, изумрудный, хрустальный, сапфировый… Но когда на них пролилась моя кровь, все они разом вспыхнули ярким алым светом.
За моей спиной ахнул Воронцов, но Ира тут же на него шикнула.
А я завороженно наблюдал за тем, как все эти камни срастались в один. Они словно теряли твердую форму, вплавлялись один в другой, перетекали друг в друга, и внутри этой странной породы конфигурировалось нечто совершенно новое. Всего несколько мгновений — и на покрывале очутился крупный фиолетовый с белыми прожилками осколок, источавший бледно-сиреневое сияние.
— Ничего себе… — с благоговением выдохнул Воронцов. — Не знал, что подобное вообще возможно!
Я не ответил. Теперь оставалось самое главное.
Осторожно, даже с опаской я протянул руки к новорожденному артефакту и дотронулся кончиками пальцев до его неправильных граней. Рану на ладони начало жечь, словно моя кровь превратилась в жидкий огонь, и я с трудом заставил себя не отдернуть руки.
А затем крепко схватил камень, пропустил всю его силу через рану в себя. Тело словно пронзило тысячей игл — так больно, что я даже не смог закричать. Горло сдавило, из меня вышел весь воздух, а ноги пригвоздило к полу. Потенциал всех осколков обрушился на меня разом и едва не размазал по полу. Наверное, если бы не опыт с родовой силой, я бы не выдержал.
Но я справился.
Дрожащими руками я опустил новый Осколок на покрывало. Следов крови на нем не было, да и рана больше не зудела.
— Миша! — удивленно воскликнула Ира. — Твоя рука…
Я взглянул на раненую кисть — ничего. Но когда повернул ее ладонью вверх, не поверил своим глазам.
На месте раны зиял тонкой полосой шрам светло-аметистового цвета.
— Что это такое? — я поднял глаза на Иру. — Видела подобное когда-нибудь?
Девушка растерянно замотала головой.
— Впервые вижу. Но… Ты его чувствуешь?
Нет. Я ничего не чувствовал — никакого инородного тела, никакой боли. Ладонь как ладонь, только слишком уж быстро зажила. Воронцов поднял оброненный мною кулон-ножичек.
— Ну, от этого я вряд ли умру…
Он принялся доставать остальные шкатулки и повторять то, что делал я. Ира тем временем внимательно глядела на созданный мной артефакт.
— Он какой-то странный, Миш. Ты знал, что делал?
Я пожал плечами.
— Нет. Как обычно, положился на интуицию. Я же видел, как ты связывала себя с Константинопольским Осколком. Решил сделать примерно то же самое…
— А что с силой? Что чувствуешь?
Я прислушался к ощущениям. Голова была немного пьяной от мощного потока Благодати, еще недавно опустошенное тело заново привыкало к обилию энергии. Я чувствовал себя севшим после стирки шерстяным свитером, в который пытался втиснуться кто-то очень тучный. Но сила была, она распирала меня, и ее было много. Уже почти забытое ощущение, и оно вселяло надежду.
Только вот ранг обретенного потенциала я определить не мог.
— Чувствую, что получилось, — ответил я. — А вот что именно, выясним на практике.
Пока Серега складывал Осколки и возился с лезвием, Ира выгребла со дна сумки оставшиеся шкатулки.
— Это для Ани, — пояснила она. — Если добавить ей немного силы, возможно, она протянет подольше или мне понадобится меньше усилий, чтобы ее удерживать. Сделаешь такой сросток для нее?