– Да. Но я не помню, что было на третьем. Как и ожидалось.
– И черт с ним, – отмахнулась наставница и выпустила меня из объятий. – Главное – все закончилось.
– А Ирэн?
– Еще не вышла. Ждем.
Я кивнул, и в этот момент отец подозвал меня к себе.
– Михаил, пройдемся? У меня затекли ноги. Составь мне компанию.
Значит, хотел поговорить наедине. Ну, желание Патриарха – закон. Оля, считав намек, осталась с Матильдой, а мы сошли с парковки и двинулись по узкой дорожке через редкий лесок.
– Поздравляю, сын, – сказал отец. – Я очень тобой горд. Давно Соколовых не видели в Аудиториуме, и я счастлив, что представитель нашего рода туда вернулся.
– Вы не будете разочарованы, – коротко ответил я.
– Не сомневаюсь. Что с Ириной Алексеевной?
– Не выйдет. Она была готова принять предложение, но Матильда оказалась против и решила вопрос самостоятельно. Она добилась помощи императора.
К моему удивлению, отец воспринял новости хладнокровно.
– Ну что ж, следовало ожидать, что Матильда Карловна попытается любой ценой сохранить независимость своего рода. А что сама Ирина?
– Я ей симпатичен. Но не настолько, чтобы идти под венец сейчас.
– Выходит, момент упущен. В Аудиториуме вам будет не до того. А за время обучения может случиться столько всего, что этот вопрос может потерять актуальность.
– Значит, так тому и быть, отец, – твердо сказал я. – И Осколок, и богатство, и статус можно получить другими способами. И, говоря откровенно, я предпочитаю заслужить все это своими действиями и талантами, а не женитьбой на знатной красотке. Такой исход уязвил бы мою гордость.
– Сейчас не самое подходящее время, чтобы потакать своей гордости, Михаил, – вздохнул Патриарх. – Наши дела идут скверно.
– Я читал, что вы продали большой земельный надел. Все настолько плохо?
– Часть этих денег пошла, чтобы инвестировать в развивающиеся предприятия. Часть – на образование и подготовку Оленьки к выходам в свет. Она рано или поздно нас покинет, но я хочу устроить ее судьбу с максимальной выгодой для нее. А для этого придется вкладываться уже на ранних этапах – модистки, наряды, взятки, чтобы получить приглашения на лучшие балы и званые вечера…
Я с готовностью кивнул.
– Понимаю. Оля заслуживает лучшего. Но понимаю, что это дорого.
– И еще часть денег уйдет на тебя. Некоторую сумму я собираюсь передать Матильде Карловне в качестве компенсации затрат на твое проживание в Лебяжьем. Она ничего от нас не требовала, но это вопрос чести.
– Согласен.
– И еще определенная сумма отправится на твой счет для твоей жизни в Аудиториуме. Одежда, книги, сопутствующие расходы… У тебя и без того будут трудности с вливанием в то общество, и я не хочу, чтобы тебя считали еще и бедняком.
Я резко остановился, и отец удивленно обернулся.
– В чем дело, Михаил?
– Это… Просто это неожиданно, отец. Не думал, что ты станешь меня поддерживать.
– Михаил, я не устану повторять, что для нас ты наследник и потомок нашего Рода. Пусть твой дух призван из иного мира, но ты – наш. Ты – свой. И ты согласился нам помочь, принес себя в жертву ради нашего блага. Поэтому, конечно, мы будем тебя поддерживать и постараемся помогать по мере возможностей. Жаль лишь, что этих возможностей у меня пока немного.
– Со временем это изменится. Я буду над этим работать. Твоя помощь очень ценна для меня.
– Просто постарайся сделать то, что нужно Корфу, освободись от него как можно быстрее – и дальше будет проще. Увы, пока он не получит того, чего от тебя ожидает, ты останешься от него зависим.
– Знаю, пап.
Отец вывел меня к берегу узкой речки – довольно запущенному, но при этом здесь прослеживались следы цивилизации: сколоченные из досок скамейки, выложенные камнями кострища… Словно местные из окрестных деревень приходили сюда отдыхать.
– Теперь я вас оставлю, – сказал отец.
– Эээ… С кем?
Патриарх указал в сторону берега, и, присмотревшись, я увидел одиноко сидящую на скамейке фигуру в черном кожаном плаще. Корф.
– Он-то здесь зачем? – прошипел я.
Отец пожал плечами.
– Я всего лишь выполняю его просьбу – привести тебя к нему после экзаменов. А сейчас я пойду – нужно пригласить Штоффов на ужин в честь твоего поступления.
Не дождавшись моих возражений, отец повернулся и зашагал в сторону леса. Я же, плотнее затянув шарф на шее, направился прямиком к Пистолетычу.
– Судя по всему сдал, – вместо приветствия сказал Корф и похлопал по свободному месту на скамейке возле себя. – Присаживайся, Михаил.