«Всякое бывает. По Коле тоже не скажешь, что он лекарь, да и по Грише, что менталист».
«Угу».
Ронцов явно не был настроен на общение, и я перестал мучить парня. Пусть переварит и как следует свыкнется с пророчеством артефакта. Интересно, знали ли в Аудиториуме о скрытых талантах нашего затравленного бастарда? И случайно ли подселили именно к нам?
Опять параноишь, Миха. Вечно видишь во всем двойное дно.
– Соколов Михаил Николаевич! – Позвали меня. – Пожалуйте к артефакту, ваше сиятельство.
Тщательно скрывая нервозность, я уверенно направился к Голове. За моей спиной шушукались – кто-то был наслышан об особой природе моей силы, иные уже были в курсе объявленной Денисовым войны. Короче говоря, я внезапно стал знаменит, даже не стараясь этого добиться.
– А он милый, – промурлыкала какая-то девица своей подружке, когда я проходил мимо них. – Надо бы познакомиться поближе…
Ага. Рискни здоровьем, дорогуша. Ирэн тебя так отблагодарит, что неделю будешь пускать слюни в подушку.
Вблизи Ленька Пантелев оказался еще уродливее, чем я предполагал. Часть тканей отслаивалась, лицо неестественно перекосило, и было удивительно, что это создание вообще могло шевелить распухшими губами.
Едва я дотронулся до стекла банки, как раствор забурлил, закипел, а Голова скорчилась еще чудовищнее и завыла.
– Твою мать, дедуля! – крутанувшись вокруг свое оси, заорал Ленька. – Не мог раньше предупредить, что у него не Благодать?!
Фрейд лишь коротко хохотнул.
– Нужно было тебя наказать за дерзость.
Голова принялась бешено крутиться, таращилась на меня – да так, что у меня от этой адской светомузыки все поплыло перед глазами.
– Ааааааа! Уууууууу! – выл Пантелеев. – Руки! Руки убери, с-сволочь! Изверг! Нерон! Навуходоносор! Свали от меня, дух проклятый!
Строй позади меня зароптал.
– Говори что знаешь! – я обхватил банку обеими руками и наклонился так, чтобы моя голова была на одном уровне с визжащим Пантелеевым. – Говори, но тихо. Иначе руки в раствор опущу. Понял?
– Ыыыыыаааааааа! Пусти! Пусти, я все скажу, – проскулила Голова.
Я убрал руки.
– Ну. Вещай давай.
– Дух… Дух родовой, – жалобно всхлипнул Ленька. – Больно мне от вас. Я ж на Благодать зачарован, а не на древнюю силу… Больно… Больно…
– Извини, Лень. Я тебе вредить не хотел. Обо мне что-нибудь сказать можешь?
– Род у тебя сильный. Ты наследник, и одарен в избытке, – глухо прошептал Пантелеев. – Все дороги, какую ни выберешь, будут твоими. Но выбрать нужно одну или две – это предел. Распылишься – не получишь ничего.
– Понял. А посоветуешь что?
– Наставник тебе нужен, Соколов. Но такого в этой школе ты не найдешь. Не здесь он обитает. Ищи в семьях, что сохранили родовую силу. В Аудиториуме выучись на ту специализацию, какая по душе придется – из тебя и менталист, и боевик толковый выйдет. А как выпустишься, ищи наставника, пороги обивай… Тогда-то ты свою силу и раскроешь.
– Так здесь же есть кафедра родовой магии, – возразил я.
– Есть, да что в том честь? Азы дадут, не более. Тебе нужен свой наставник. Сильный, из рода и большой историей. Понял?
– Понял. Благодарю, Леонид Иваныч.
– Уууу! Прочь поди от меня! – забулькала голова. – Коньяку! Коньяку! За вредность!
Я развернулся, забрал шевроны и зашагал на свое место. Теперь на меня уже откровенно пялились.
– Родовая сила? – шушукались в строю. – Охренеть!
Подмигнув Афанасьеву, я занял место подле него.
– Хорошо шоу? – Спросил он.
– Ага. Мне понравилось.
– Сперанский! Сперанский Николай Геннадьевич! – вызвали лекаря.
Коля шустро выбежал из строя и направился к успевшей прийти в чувство Голове.
– Ты хоть с Благодатью, надеюсь? – проворчал Ленька.
– От меня сюрпризов не будет.
– Это хорошо. А то я аж весь горю. Этот Соколов меня чуть не вскипятил! – ябедничал артефакт. – Ну иди сюда, Коля-Колюшка.
Сперанский прикоснулся к банке, и Пантелеев крепко призадумался.
– Что-то не так? – после долгого молчания спросил лекарь.
– Да вот докумекать пытаюсь, как это так – стоит передо мной один, а должно быть трое.
– А, у меня еще брат и сестра есть. Не поступили.
– Жаль. Это большое упущение, – отозвался Ленька. – У вас, Коля, одна душа на троих. И сила тоже одна на троих. Коли вместе работаете, становитесь сильнее, а порознь слабеете. Химию изучал? Знаешь же, что бывают реакции, когда по отдельности элементы вполне себе непримечательные, а как смешаешь их – так кааааак бабахнет!