«И не подумаю. Нет, ты видел ее ноги?»
Я усмехнулся. А Ирка-то, казалось, тоже подрастеряла спесь и чопорность, хотя в излишках целомудрия не была замечена. И все же.
«Только не нарвись на еще каких-нибудь старшекурсников», - попросила она. – «Бесконечно тебе кредитов давать не будут».
«Знаю. Постараюсь».
Я вышел из шумного зала и направился к стендам, возле которых толпились студенты. Длинноногая Ядвига отошла от стены и кивнула в сторону выхода.
– Идемте, ваше сиятельство. Покажу фронт работ. На сегодня вы полностью мой, и я у меня большие планы на вашу помощь.
– Извольте уточнить. Пробирки мыть? Полы протирать?
Девушка рассмеялась.
– Ох, что вы, ваше сиятельство. Отнюдь. Сегодня мы с вами будем проводить эксперимент на живых людях.
– И кто доброволец?
– Боюсь, что вы, Михаил Николаевич, – загадочно улыбнулась третьекурсница.
Глава 18
– Хм… Если я ничего не путаю, само понятие «доброволец» предполагает, что я буду участвовать в этом эксперименте по своей воле, – ответил я, едва мы вышли за порог Домашнего корпуса.
На газонах лежала снежная крошка, но хотя бы ветра не было. Если я ничего не перепутал, до Лабораториума было минут десять бодрым шагом через парк, аккурат на север. Если, конечно, эта Ядвига действительно вела меня туда.
Честно говоря, после той ловушки, в которую второкурсники заманили Ронцова, я теперь постоянно был начеку, а длинноногая знойная красотка вроде Хруцкой прекрасно подходила на роль отвлекающего маневра. При взгляде на такую у кого угодно отшибло бы мозги и инстинкт самосохранения, но моя паранойя оказалась сильнее. Я шел за девушкой, бесстыдно пялясь на ее едва прикрытый юбкой зад, и ежился от холода.
– Что, Михаил Николаевич, стало страшно? – с улыбкой обернулась Хруцкая и тряхнула копной роскошных огненных волос. – Что ж вы раньше не подумали, когда нарывались на наказание?
– А думать было некогда. Друга защищал, – огрызнулся я.
– Ой, ну полно вам. Бояться нечего. Пусть ваше участие и добровольно-принудительное, но я обещаю, что вы не пожалеете. И мне стоило больших трудов выбить у Плещеева вас на пару дней в свое пользование.
Пользование, ага. Словно я был вещью. Странноватые все же повадки были у старшекурсников.
– Почему я?
– Потому что, Михаил Николаевич, вы сейчас единственный студент во всем Аудиториуме, чья природа силы отлична от Благодати. И мне очень пригодится эта ваша особенность.
– Зачем?
– Для настройки артефакта, над которым я работаю. Для чего же еще?
– Понятия не имею. Кто вас, артефакторов, знает…
Мы как раз дошли до конца широкой дорожки, и, обойдя скульптурную композицию, кажется, трех граций, свернули на север.
– Здесь есть короткий путь, но придется пробежаться, – сказала Хруцкая и уставилась на мои ботинки. – Обувь подходящая. Отлично.
Не успел я спросить, что именно она имела в виду, как девушка торопливо зашагала прямиком в заросли каких-то кустов высотой с человеческий рост. Пожав плечами, я последовал за ней – чай, не впервой уже шастать по пересеченной местности в компании одаренных аристократок.
Хруцкая ловко раздвинула ветви и, обернувшись ко мне, улыбнулась:
– Рекомендую запомнить дорогу.
А затем ломанулась прямиком по припорошенному газону – только подошвы ее ботинок сверкали. И тут, побежав за ней, я понял, что она имела в виду. Насыпная дорожка делала большой крюк, и это расстояние невозможно было рассчитать из-за кустарников. А так Хруцкая срезала по прямой добрых метров пятьсот. И короткий путь вывел нас ровнехонько к мосту, к которому подходила основная дорога.
А за мостом через узкую протоку высились стены Лабораториума, больше походившего на особняк какого-нибудь безумного ученого. Остроконечные башенки соседствовали с зубчатыми стенами. Тут же была длинная деревянная веранда, примыкавшая к высоким каменным уступам. Окна тоже оказались разными? Готические стрельчатые, круглые, классические прямоугольные…
– Почему это место так странно выглядит? – Спросил я, когда мы прошли мост.
– Лабораториум часто перестраивался, ибо нередко… Скажем так, случались различные инциденты, после которых здание требовало ремонта.
– То есть эксперименты здесь не самые безопасные?
– Разные курсы делают разные работы. Кто-то предпочитает создавать безвредные артефакты, а иные сорвиголовы могут и бомбу сотворить. Можете представить себе, что будет, если смешать порох, Благодать и юный пытливый ум?