Я кивнул.
— Может что-нибудь и удастся посмотреть. Говорю же, это пока не точно. Может придется остаться на пару недель в Москве.
— Но если… Если все же отправишься в Новую Византию, можно попросить тебя привезти подарок? — заблестели глаза Ольги.
Я напрягся. Помимо любви к рыбкам и аквариумистики была у сестрицы еще одна маленькая страсть — она коллекционировала эти маленькие круглые шарики, которые можно было потрясти, и тогда начинали танцевать снежинки и блестки. Не знаю, как такие сувениры назывались по науке, но Ольга их просто обожала. Ее коллекция насчитывала уже больше пятидесяти шаров с различными фигурками и достопримечательностями, и большая часть была привезена из других стран и городов. Сама Ольга путешествовала редко, но многие знакомые привозили такие шары из поездок.
— Постараюсь, — натянуто улыбнулся я.
Да уж… И как мне привезти шарик из Константинополя, если я и вовсе не собирался там появляться? Ладно, постараюсь что-нибудь придумать. Может на блошином рынке или в лавке старьевщика найдется что-нибудь интересное по теме.
Сергей, казалось, заметил мое смущение. Я ощутил легкий всплеск силы, и его голос тут же возник в моей голове.
“Что-то серьезное?”
“Возможно”, — уклончиво ответил я и взялся за салат. — “Пока меня не будет, приглядывай за моими, хорошо?”
“Конечно”, — пообещал Воронцов. — “Мог бы и не просить”.
“Знаю. Спасибо”.
“И все же… Миш, точно все в порядке?”
“Пока да. А если задержусь, то предупрежу”.
Я оборвал ментальный канал, поскольку бабушка начала поглядывать на нас со слишком уж большим интересом. Не хотел я давать ей поводы для лишних расспросов. И уж тем более не собирался рассказывать подробности задания Воронцову: наш княжич, конечно, был хорошим парнем, но водилось за ним свойство паниковать и нервничать сверх меры. Не хватало мне еще носиться с валерьянкой и отпаивать всех накануне отъезда.
Ужин понемногу заканчивался. Вынесли самовар и десерт — на кухне в этот раз расстарались и успели испечь яблочный пирог из плодов нашего же сада. Я с наслаждением жевал хрустящую корочку, когда отец внезапно привлек к себе наше внимание.
— У меня есть новость, — он взглянул на гостя и улыбнулся. — Сергей Андреевич, я прошу вас на какое-то время сохранить ее в тайне.
Воронцов кивнул.
— Разумеется.
— Итак, — продолжил отец, — в связи с недавними изменениями в нашем статусе благодаря работе моего сына… Мы начали пожинать первые плоды. Сегодня утром я был немало удивлен посланием от Сената.
Мы с Ольгой переглянулись. Сестра затаила дыхание.
— Чего же от тебя хотят? — тихо спросила она.
— Обер-прокурор Первого департамента Правительствующего сената приглашает меня занять место в его вотчине, — ответил Патриарх. — Безусловно, подобное предложение ценно, однако я взял время поразмыслить.
Я вытаращился на отца. Ну ничего себе “первые плоды”! Место в Сенате, да еще и в Первом департаменте…
Первый департамент служил своего рода высшей инстанцией, призванной наблюдать за точным исполнением законов, и был наделен массой административных функций. Этот департамент ведал обнародованием законов и занимался проведением сенаторских ревизий, в ходе которых проверялось состояние отдельных учреждений или даже целых губерний.
Благодаря работе Первого департамента Сенат следил за исполнением общих государственных законов и контролировал деятельность всей огромной и неповоротливой имперской государственной машины. Не обходилось и без скандалов. Зачастую ревизии кончались преданием суду многих чиновников и даже губернаторов и других представителей бюрократической верхушки.
А еще через Первый департамент Сената проходили дела об определении чиновников к должности, о наградах, пожаловании разных прав и преимуществ, возведение в княжеское, графское и баронское достоинство, утверждение в правах дворянства…
Иными словами, место не просто ответственное и хлебное, но и очень, очень почетное.
— Интересный карьерный рост, — отозвался я, разглядывая отражение отца в выпуклом боку самовара.
— Такое доверие, признаюсь, несколько меня обескуражило, — сказал Патриарх. — У меня не так много соответствующего опыта…
Бабушка лишь хмыкнула.
— Половину Петрополя перетрясло, и Сенат лишился многих видных деятелей — одни оказались замешаны в скандалах, другим и вовсе не повезло быть убитыми. Ничего удивительно, Николай. Правительство латает дыры.
В этом, бабушка, конечно, была права: сейчас государственная машина испытывала недостаток кадров. И все же было удивительно, что предложение сделали моему отцу. Неужели и правда так много зависело от наличия у рода одного лишь Осколка?