— Значит, остается сторона Матильды, — заключил я.
— Да. Езжай в Лебяжье и дерни Василия. Я точно знаю, он каждый чих в конторские книги записывает. Вытащи список всех постоянных и временных слуг, кто работал в те годы. Всех гостей, торговцев, лекарей за тот период… По этому списку нужно пройтись, исключить незначительных и оставить тех, кто наделен Благодатью достаточного ранга и слуг, что больше всего общались с Матильдой. Дальше мы проверим этот список и, вероятно, нанесем несколько визитов. Но сейчас нужна отправная точка. Справишься?
— Не думаю, что это сложнее выживания в Аудиториуме, — усмехнулся я.
— Тогда вперед. Список нужен мне к полуночи.
Я с трудом выбрался, почти что выполз из неудобного древнего “Руссо-Балта” с наполовину отвалившимся глушителем и уставился на готические башенки поместья Штоффов. Получив от меня вожделенные деньги, таксист укатил обратно к трассе, а я с грустью взглянул на содержимое кошелька.
Сбережения заканчивались, приходилось экономить. Жаль, электрички до Лебяжьего не ходили. Так вышло бы на порядок дешевле.
Василий встретил меня в холле особняка и даже позволил себе легкую укоризненную улыбку.
— Снова без предупреждения, ваше сиятельство. Тем не менее, мы безмерно рады вас видеть. Вы привезли новости о состоянии Ирины Алексеевны?
— Состояние стабильное — я сегодня был у нее, — ответил я. — Ни улучшений, ни ухудшений. Но вообще-то, Василий, я к вам. По делу.
Дворецкий приподнял брови в легком недоумении и жестом велел остальным слугам удалиться.
— Чем же я могу услужить вашему сиятельству?
— Мы можем где-нибудь поговорить без свидетелей? Быть может, у вас есть кабинет…
Удивление Василия возросло, но воспитание не позволило забрасывать меня вопросами.
— Разумеется, Михаил Николаевич. Прошу за мной.
Дворецкий отвел меня в небольшую комнатку, что располагалась между хозяйственным помещением и кухонным залом. Все стены от пола до потолка занимали стеллажи с толстыми тетрадями. Каждый гроссбух был подписан и датирован. В углу на небольшом столе мигал лампочками старенький компьютер.
— Прошу сюда. Увы, места здесь немного.
— Ничего страшного, я привык к малым пространствам. Василий, я здесь по поручению Корфа, и мне нужна ваша помощь.
Дворецкий медленно кивнул.
— Разумеется. В чем же суть поручения?
— Я же правильно помню, родители Ирины Алексеевны погибли в четырнадцатом году?
— В пятнадцатом, ваше сиятельство.
— Тогда мне нужен список всех слуг и визитеров, посещавших Лебяжье в пятнадцатом году.
Василий, казалось, немного растерялся.
— Дозволено ли мне спросить, зачем Вальтеру Макаровичу понадобился этот список?
Я лишь беззаботно отмахнулся.
— Если честно, понятия не имею. Видимо, хочет что-то поискать или перепроверить…
— Боюсь, с подготовкой списка возникнут некоторые сложности. Дело в том, ваше сиятельство, что после трагедии, когда Матильда Карловна перебралась в этот особняк, здесь какое-то время царил сущий хаос. Понадобилось несколько месяцев, чтобы привести дела в порядок. И, что хуже всего, записи вел прежний дворецкий, и вел довольно неаккуратно…
Ну конечно. Стоило раз в пятилетку влезть в архивы, как они оказываются неполными. Мне везло как утопленнику.
— Что ж, — вздохнул я. — Значит, буду работать с тем, что имеется. Доставайте все тетради, Василий. Боюсь, я немного у вас задержусь.
Дворецкий метнул взгляд на стеллажи, пробежался пальцами по корешкам и, достав несколько больших тетрадей, едва не чихнул от пыли.
— Предлагаю вам разместиться в библиотеке — там работать гораздо удобнее.
— Согласен, — кивнул я. — Благодарю.
Я подхватил гроссбухи и пошел по хорошо знакомому маршруту. Василий проследил за мной взглядом и, убедившись, что я не перепутал двери, исчез в коридоре.
А я вооружился карандашом, бумагой и терпением. И на всякий случай надел окуляры, одолженные у отца. За крюк до Ириновки пришлось здорово переплатить, но раз уж я собирался ковыряться в старых записях, хотелось быть уверенным, что я увижу все. Отец не возражал и поделился. Подарок он, к слову, оценил.
— Чаю, ваше сиятельство?
В дверях возник Василий, а за ним шел лакей с подносом. Мне в нос ударил аромат черного чая с шиповником, и я не смог отказаться.