— Дядя Андрей, — поприветствовал я.
Отец с неудовольствием на меня посмотрел.
— Михаил, я рад, что ты приехал. Но сейчас иди, пожалуйста, в дом.
— Можно я хотя бы сперва обниму племянника? — спросил гость.
Я пожал плечами, ожидая реакции отца. Тот с неохотой кивнул.
Мы обнялись, и дядя тут же отстранился. Я заметил, что ему было ужасно неловко.
— Простите, что помешал, да еще в такой день.
— Мог бы позвонить, — пуще прежнего нахмурился отец.
— Не мог, Коля… Ваше сиятельство. Не мог.
Мне показалось или дядя выглядел напуганным? Напряженным — точно, но это и неудивительно. Все же визит туда, где тебя не рады видеть, мало кого оставит равнодушным. Но было в этом что-то еще. Я обратился к силе — Благодать чувствовала такие вещи тоньше.
Страх. Я отчётливо ощутил чужой страх. И гнев отца. Хорошо скрытый гнев, раздражение и… боль.
— Мне позволят войти? — спросил дядя Андрей и кивнул на дом.
— Сперва расскажи, зачем явился. Михаил…
— Я хочу остаться, — ответил я. — Как твой наследник, теперь я должен понимать, что творится и за пределами семьи.
Отец снял очки и устало потер глаза.
— Хорошо. Но не встревай, пожалуйста. Андрей, рассказывай. И, прошу, побыстрее. Нам скоро выезжать в церковь.
Я решил проявить участие и ободряюще кивнул. Дядя поймал мой взгляд и словно немного расслабился.
— Я здесь, чтобы предупредить тебя, Николай. Кажется, кто-то очень заинтересовался семейством Соколовых.
— И ради этого ты примчался из самой Москвы? — отец с недоверием взглянул на брата. — Почту и звонки отменили?
Дядя Андрей достал из кармана пачку сигарет и закурил. Отец скривился — он не переносил запаха табака, но замечаний делать не стал.
— В том и дело, что я не могу доверять ни переписке, ни звонкам. Полагаю, меня могут прослушивать, — дядя выдохнул тонкую струйку дыма в противоположную от отца сторону. — И вас. А ментальная связь мне по понятным причинам более недоступна.
Отец кивнул. А я припомнил, что отсечение от рода предполагало и лишение Благодати. Дядя не просто вышел из семьи — он перестал быть для нас своим. Так распорядился дед, не желавший разбавлять благородную кровь. Сейчас, зная о роде чуть больше, я начал понимать причину такого сурового поступка старого патриарха. Дед всего лишь пытался сохранить наш род. И если бы он тогда этого не сделал, быть может, сейчас я бы не обладал силой древнего источника.
— Рассказывай подробнее, — велел отец.
Дядя в три затяжки докурил сигарету и тут же взялся за следующую. Его руки дрожали. Но вряд ли от холода.
— Где-то с месяц назад я вернулся из отпуска. Вывозил семью отдохнуть. Бизнес идет хорошо, жена очень помогает… Но по возвращении я начал замечать странные вещи. Сперва мне показалось, что в наше отсутствие в квартире кто-то был. Тогда я не придал этому значения — у нас наемная домработница, да и няньки для малышей часто приходят. Поэтому я не обратил внимания на чужие следы. Подумал, что в наше отсутствие домработница затеяла генеральную уборку.
— Дальше.
— Затем тревогу подняла гувернантка моего старшего. Он у меня ходит в хорошую школу на Чистых. Гувернантка забирает его и помогает делать уроки. Она сказала мне, что несколько дней подряд наблюдала один и тот же автомобиль возле школы и нашего дома. Никто не выходил, поэтому человека она не видела. Но приметила машину. Жаль, номера не записала. Я тоже не сразу напрягся, потому что дом у нас не самый простой, и соседи водят детей в эту же школу. Подумал, может чей-то охранник дежурит. А затем я начал замечать слежку и за собой…
— Как это связано с нами? — Перебил его отец. — Насколько я помню, бизнес у тебя идет хорошо. Пожалуй, даже слишком хорошо. С чего ты взял, что интерес может быть связан с нами?
— Погоди, Николай. Дай договорить. — Дядя Андрей бросил на землю второй окурок, и потянулся было за третьей, но передумал. — Сперва я хотел удостовериться, что за мной действительно следили. Жена тоже начала замечать странное сопровождение. Эти люди никак себя не проявляли — просто преследовали нас, но держались на расстоянии. А буквально на днях, по странному совпадению в то же утро, как я узнал об инциденте в Дакии и гибели Петра, ко мне в кафе на обеде подсел странный человек.
— Он представился?
— Нет, конечно. Но я хорошо его запомнил и смогу описать.