— Вот как…
Значит, косоликий колдун возомнил себя строгим и справедливым судией. Мог бы взять и другое имя — тогда уж позывной «Немезида» подходил ему больше. Или здесь было что-то еще? А тут — сын бога и смертной женщины. Может в этом был какой-то смысл? Если считать богом одаренного аристократа, а смертной женщиной — простолюдинку… Нет, что-то я все же запутался. Спокойно, Миха. Нужно время все это переварить.
Мы добрались до задней лестницы, и я подал Ирэн руку, чтобы помочь подняться.
— Матильда нас убьет за опоздание, — сказал я, снова взглянув на циферблат. — На полчаса задержались, а еще переодеваться…
— Только не говори ей, что я в обморок бахнулась, ладно? Она и так за меня переживает, а тут и вовсе с ума сойдет от беспокойства.
Я кивнул.
— Не скажу. Но ты бы и правда побереглась. Завтра важный день.
— А знаешь, что еще важно? — лукаво улыбнулась Ирэн.
— М?
— Что завтра мы будем на церемонии вместе. И я очень рассчитываю на приглашение потанцевать.
— А что, там еще и танцуют? — опешил я.
Проклятье. Раньше предупредить не могла? Вот чего я точно не умел, так это плясать, особенно всякие вальсы и менуэты. Один раз в школе ставили номер на очередной юбилей Пушкина — и тогда пришлось разучивать вальс. Бедная моя партнерша. Люське я тогда все ноги отдавил.
— Ну, это же смотр, — коварно хохотнула Ирэн. — Могут и плясать заставить. Для его императорского величества. Император любит такие церемонии. Ты что-то побледнел, Миш. Все в порядке?
— Да так… Ничего.
Мы застыли на ступеньках перед дверями. Ирэн поднялась чуть повыше, чтобы сравняться со мной ростом, обвила руками мою шею и поцеловала. На меня снова пахнуло ароматом весенних цветов, только сейчас к нему добавился запах земли и прелой листвы от волос девушки. Я ответил на поцелуй, ощутил вкус вишневой гигиенической помады, но не смог отдаться удовольствию. В голове сейчас было совсем не это. Кривая усмешка Радаманта все еще стояла перед глазами.
— Эй, ты чего? — выдохнула Ирэн, почувствовав мое напряжение.
— Извини, просто переживаю.
Она улыбнулась.
— Ты же сам мне говорил: все будет хорошо. Теперь я это знаю.
Она снова приблизилась ко мне, сильнее ухватилась за волосы, и я сдался. Пусть идет, как идет, хотя я до конца и не понимал, где заканчивалось колдовство Радаманта и начиналась воля самой Ирэн. И была ли она вообще, эта воля?
— Таааак… Вот вы где, чертовы голубки!
Мы резко оторвались друг от друга, услышав резкий голос Матильды.
Наставница смерила нас обоих тяжелым взглядом и уставилась на меня, крутя в руках незажженную сигарету.
— Придется объясниться, ваше сиятельство.
Глава 23
— Ирэн, иди переодеваться к ужину, — приказала баронесса.
— Тетушка, я…
— Быстро!
Девчонка потупила взгляд и медленно, почти что робко, открыла входную дверь. Я спустился на пару ступеней ниже.
— Прозвучит глупо, но это и правда не то, что вы подумали, ваше благородие, — сказал я.
Матильда криво усмехнулась, но ее глаза метали молнии.
— Это выглядело именно так, как выглядело, Михаил, — она убрала сигарету в портсигар и кивнула на дверь. — В мой кабинет. Живо.
Отпираться было поздно, да и не имело смысла. Кивнув я поднялся по лестнице и отворил дверь, пропуская наставницу вперед. Не успели мы пересечь помещения для слуг, как уже почти что на пороге большого холла нас встретил Василий.
— Ваше благородие, тут звонили…
— Не сейчас! — Матильда рявкнула с такой злостью, что обычно по-английски невозмутимый лакей икнул от неожиданности. — Михаил, идем.
— Не знаю, что вы натворили, но помилуй боже ваше сиятельство, — шепнул он мне вслед.
Вот уж и правда помощь небес мне бы сейчас не помешала.
Матильда поднялась, перешагивая через ступеньку, зацепила мыском туфельки край ковра и раздраженно пнула несчастную ткань. Дааа, я, кажется, и правда вызвал бурю. Не припомню ее в таком гневе.
Видать ты, Миха, умудрился наступить на самую больную мозоль…
Матильда отперла замок, рывком распахнула резные дверные створки и влетела в плохо освещенное помещение.