— Я бы не стал тратить время столь занятых господ напрасно, — любезно улыбнулся я.
Брюнетка нахмурилась и положила два исписанных листа перед собой.
— Михаил Николаевич Соколов… Из рода графов Соколовых… Род лишен Осколка… Обучение на дому. Выпускные экзамены сданы при Ириновской земской школе, — я заметил, как по ее лицу пробежала тень презрения. — Как я понимаю, вы не гимназист и не лицеист, ваше сиятельство?
— Нет, ваше…
— Благородие.
— Нет, ваше благородие. Обучение полностью проходило на дому. Моя семья придерживается старых родовых традиций.
Брюнетка улыбнулась одними уголками губ. Все она прекрасно поняла, какую бы красивую ложь я сейчас не лил ей в уши. Понятно же, что дед и отец просто не хотели, чтобы нам осложняли жизнь издевательства других аристократов. А от них нам в гимназии и лицее было бы не скрыться.
— Ничего не имею против классического домашнего образования, — поспешил разрядить обстановку Фрейд. — Кроме того, как я понимаю, выпускные экзамены сданы на приличном уровне.
— Для Ириновской земской школы, — напомнила брюнетка.
Ну, в этом мире земская школа ничем не отличалась от общеобразовательной в моем. Те же одиннадцать классов, только программа немного другая. А гимназий и лицеев — мало. Так что, можно сказать, прежний Миша вполне себе нормально выпустился…
— Однако же вашему сиятельству наверняка известно, что до вступительных испытаний в Аудиториум допускаются кандидаты, обладающие восьмым рангом Благодати и ниже? — проскрипела дама-мышь. — Вы можете ручаться, что соответствуете требованиям? В ваших документах записан десятый ранг.
Я склонил голову в знак почтения.
— Боюсь, с тех пор кое-что изменилось. Насколько мне известно, существует процедура проверки. Я прошу о ее немедленном исполнении.
Фрейд благосклонно кивнул.
— Мария Александровна, извольте предоставить артефакт для оценки ранга. — Дама-мышь кивнула. — Зинаида Павловна, прошу вас зафиксировать показатели.
Ага, значит, брюнетку звали Зинаидой. Тысячу лет не слышал этого имени…
Ученая дама потянулась к шкатулке, аккуратно откинула крышку и извлекла из бархатных недр небольшой прозрачный шар.
— Это Око из горного хрусталя, — пояснил ректор. — Полагаю, вы уже сталкивались с подобными артефактами.
Я кивнул.
— Разумеется, ваше высокопревосходительство.
— Артефакт зачарован нашими мастерами и исключительно чувствителен к Благодати Осколка. Михаил Николаевич, извольте взять Око в руки и подержать несколько секунд. По цвету свечения мы определим ваш ранг.
Процедура привычная. Я бережно принял из рук Марии Александровны Око, отступил на шаг, оказавшись прямо напротив Фрейда. Дедуля благодушно улыбнулся. Нет, ну прямо Дедушка Мороз. А глаза добрые-добрые…
Око не светилось.
Я перехватил артефакт поудобнее, плотнее прижал ладони.
Ничего…
— Как же так…
Брюнетка кашлянула в кулак.
— Господа, быть такого не может, — ошарашенно прошептал я. — Это невозможно… Сегодня утром перепроверяли. Показывал пятый!
Теперь уже ректор позволил себе снисходительную улыбку.
— Михаил Николаевич, Артефакты, созданные в Аудиториуме, не ошибаются. Особенно этот. Он зачарован на улавливание даже самых тонких проявлений Благодати Осколка.
Осколка… Вот в чем дело! Выходит, родовой источник буквально вынес все остатки прежней силы?
— Мне будет позволено сотворить любое простейшее заклинание здесь, на ваших глазах? Я желаю доказать, что артефакт ошибается.
Ладно, значит, превратим все это в шоу. Жаль, зрителей маловато.
Женщины неодобрительно переглянулись с Фрейдом.
— Ваше высокопревосходительство, это не в правилах…
— Оставьте, Зинаида, — отмахнулся он. — Его сиятельство проделал долгий путь. Дадим юноше возможность.
— Благодарю, ваше высокопревосходительство.
Я закрыл глаза, обратился к силе — я чувствовал ее вибрации в теле, течение в крови. Она была со мной, все это время. Черпнул из источника самую малость, всего горсточку…
И сотворил идеального «Колобка». Молочно-белый, сияющий, этот шарик завис над моей ладонью.
Дама-мышь ахнула, приложив руку к груди. Зинаида застыла с открытым ртом, явно не веря собственным глазам.
— Что…
— Михаил Николаевич, кто научил вас творить «Колобки»? — удивленно произнес ректор.
— Честно — сам придумал, еще даже не зная, что это, — ответил я и медленно пустил шарик к ректору, словно мячик подал.