— А как вы относитесь к слухам о том, что наш город, родину президента, целенаправленно зачищают от одиозных личностей, что это своеобразная «пиар-акция», цель которой — окончательно отмыть Петербург от ярлыка «криминальной столицы»?
— Как говорил граф Монте-Кристо: «На востоке, чтобы быть великим химиком, надо уметь управлять случайностями». На этом уровне я допускаю, что есть некая высшая сила, которая управляет всеми случайностями в Петербурге… Но все же, думаю, это из области фантастики. Овчинка не стоит выделки, поскольку каждое громкое убийство не отмывает Питер от ярлыка «криминальной столицы», а работает прямо противоположным образом.
— Но есть версия менее фантастическая: большинство нынешних убийств связано со сменой власти в городе. Ведь очевидно, что после любых выборов происходит перераспределение финансовых потоков, меняется расстановка сил в бизнесе. Как известно, покойному Константину Яковлеву приписывали контроль над комитетом по здравоохранению, а двое из убитых недавно бизнесменов, Дорфман и Рагимов, имели прямое отношение к фармацевтическому рынку. Кроме того, на днях был избит глава комитета Анатолий Каган, замешанный в скандальном «инсулиновом деле» и осужденный за халатность…
— Я не исключаю подобные версии и, более того, уверена, что все эти убийства связаны с перераспределением крупных сумм денег. Но я сомневаюсь, что они связаны со сменой власти в городе. Мне кажется, что гораздо проще поставить во главе любого городского комитета своего человека, который будет распределять деньги должным образом, чем заказывать убийство конкурента… Вообще, я думаю, что не стоило бы слишком усложнять ситуацию. Как правило, все оказывается гораздо проще, чем кажется поначалу. У меня есть личная убежденность, которую я никому не навязываю, что все нынешние преступления — не одними руками совершаемые и не одним мозгом придуманные.
— А как быть с тем, что трое из жертв покушений считаются лидерами этнических группировок?
— Я не думаю, что это выдавливание этнических группировок: они уже сами тихо покинули город либо примкнули к другим группам. Здесь речь может идти только о перераспределении неучтенных денег. На рынке имеется массив денег, не проходящих ни по каким банковским документам, эти деньги легко присвоить. А если речь идет о миллионах долларов, то куш становится очень соблазнительным.
— Наверное, специалистам по раскрытию умышленных убийств из главка придется сейчас очень нелегко, особенно без их главного помощника — Руслана Коляка.
— Вы заблуждаетесь относительно агентурной базы 10-го отдела. Руслан Коляк был очень полезен, по работа не строилась только на общении с ним. Так считалось в журналистских кругах, и лишь потому, что у Коляка были в этой среде огромные связи, и он грамотно себя позиционировал. В отделе по раскрытию умышленных убийств работают крепкие профессионалы, блестящие аналитики, которые делают все, что возможно при их штате и при тех материально-технических ресурсах, которые имеются. Жалкая кучка оставшихся фанатов оперативно-розыскного дела, барахтаясь лапками, пытается хоть что-то раскрыть… Трудно, конечно, говорить об их успехах, но ведь преступность всегда развивается гораздо быстрее, чем правоохранительные органы.
Через два дня после похорон Руслана Коляка на Смоленском кладбище и на девятый день его смерти в нескольких метрах от могилы предпринимателя, у ворот кладбища, была обнаружена мощная радиоуправляемая бомба. Она представляла собой металлический ящик с одним килограммом тротила, три детонатора и радиоприемное устройство.
Подобную бомбу можно привести в действие с помощью пульта на довольно большом расстоянии. Именно такой случай произошел в ноябре 1996 года на Котляковском кладбище в Москве, когда в результате взрыва погибло 13 человек (большинство из них были воинами-«афганцами», хоронившими своего товарища). Тогда, по подсчетам специалистов, было использовано от 2 до 5 кг тротила.
Взрыв на Смоленском кладбище мог состояться либо в день похорон Руслана Коляка — 15 августа, либо на девятый день. Очевидно, что террористы преследовали одну цель — убрать кого-то из конкретных людей, пришедших проводить Коляка в последний путь. Взрыв не прогремел, вероятно, потому, что этот человек (или эти люди) у могилы не появились. Как известно, из VIP-персон проститься с Коляком пришел один лишь предприниматель Владимир Барсуков (в прошлом Кумарин). Однако он был только на отпевании Руслана Коляка в Князь-Владимирском соборе и на кладбище не присутствовал. Не исключено, что именно его интуиция и чувство предосторожности помогли избежать трагедии.