Козима ещё раз прочитал письмо и ответил:
— Что мне сказать? Ваши дети глупы, если думают, что наказанием можно заставить человека идти правильным путём. То, что однажды принято сердцем и умом, сидит крепко. Будь то доброе или злое, оно так легко не забывается. Если она умеет шить, то напишите внучке, пусть приезжает, работы ей найдётся достаточно, чтобы самой заработать свой кусок хлеба. В вашей прежней хате есть ещё койка. Велите её принести и поставить рядом со своей. Места хватит.
— Вы добрый человек, господин Козима, — благодарила бабушка радостно.
— А если Анна здесь преткновением будет? Она моя внучка, но эта новая вера…
— Ах, — покачал головой мельник, — пусть она верит, во что хочет. Если она сможет забыть, то забудет, а если нет — мир достаточно велик, в нём могут жить люди, и не понимающие друг друга. Один Бог знает, что хорошо и что худо.
Бабушка в тот же день написала дочери, чтобы внучка приехала к ней.
Осенний вечер спустился на землю. Лёгкий туман окутал горы и долину.
Медленно падала листва с деревьев. Было воскресенье. В селе в трактире играла музыка для танцев для той самой молодёжи, которая утром сидела в церкви и слушала проповедь о последнем суде. Кто из этих молодых людей думал сейчас о нём? До него ещё далеко, и кто точно знает, когда он будет и будет ли вообще?
У плотины мельницы, в тени сосен, по своему обыкновению, сидел Андрей и читал. Вдруг он увидел на дороге, ведущей в деревню, молодую девушку. По выражению её лица было видно, что она счастлива. Она увидела Андрея, поздоровалась и спросила, где мельница господина Козимы.
Андрей смутился, молча поклонился и приложил пальцы к губам.
— Вы не можете говорить? — спросила девушка. Он кивнул.
— Я Анна. Моя бабушка живёт на мельнице господина Козимы.
Тогда Андрей вынул блокнот из кармана, вырвал листок из него и написал: «Вас ожидают».
— Вы знаете, — обратилась она к нему, — когда Иисус был на земле, Он глухих делал слышащими и немых — говорящими. Он и вам поможет, только надо Его об этом попросить.
Видно было, что её слова подействовали на него. Но разговор их был прерван, так как бабушка издали увидела внучку и поспешила ей навстречу. Бабушка внимательно её оглядела, но ничего особенного в ней не нашла. Анна была одета в простенький городской костюм, и весь внешний вид её говорил о внутреннем спокойствии. У словаков есть поговорка: «Кровь родная — не водица». Старое сердце бабушки растаяло, когда внучка, обняв её, поцеловала. Анна передала ей привет от родных. Когда они пошли через двор, им встретился Козима, который приветствовал Анну с серьёзной любезностью. У бабушки вскоре был готов ужин, и Анна ушла на покой.
Дни и недели жизни подобны ручью, который бежит безостановочно, пока не достигнет моря. Так и время летит, оставляя за собой лишь доброе или злое. И в Зарошье уже прошло четыре воскресенья с тех пор, как появилась Анна. Многое пережили люди за это время. Они собрали овощи и картофель. Женщины начали обрабатывать коноплю и лён, а мужчины заготавливали на зиму дрова. У Козимы на мельнице также было много работы, но она в этом году удивительно спорилась: было заметно, что прибавилась пара молодых трудолюбивых рук.
Бабушка никак не могла понять, почему её дочь недовольна внучкой. Девушка была быстра, как лань, притом всегда всем довольная и ласковая; всё, за что бы она ни принималась, удавалось ей. То, что она утром и вечером читала Библию и подолгу молилась, никому не вредило.
Бабушка видела, что наставлять её не нужно, потому что внучка сама читала Евангелие, и это её радовало. Анна прекрасно понимала всё прочитанное и правильно объясняла.
Она была приучена ко всякому женскому труду, но предпочтенье отдавала шитью. Козима попросил у одной женщины в деревне швейную машинку для Анны, обещав не взыскивать долга, чему бедная вдова была очень рада. Мужчины не обращали внимания на Анну. Козима разговаривал с ней мало, но на её вопросы отвечал вежливо и ласково. Анне также быстро удалось усвоить язык знаков, что бабушке было не под силу.
Однажды Анна и Козима шли через лес из деревни домой. Они возвращались с похорон. Говорили они о семье покойного. Затем замолчали. Анна углубилась в свои мысли и не замечала, что Козима со стороны наблюдает за ней. Вдруг он спросил её: