— Сколько времени прошло?
Ответ высветился перед глазами и дублировался голосом.
— С момента ввода в искусственную кому прошло 2 месяца 19 дней и 14 часов.
Переваривая эту информацию, я дрожащей рукой погладил себя по бороде. Затем рука скользнула по волосам, пока не наткнулась на кусок металла в голове.
— Почему так долго?
— Расчеты и тестирование прототипов нейроинтерфейса заняли 15 дней 8 часов 42 минуты.
— Сейчас что, зима? — чувствуя озноб, спросил я.
— Система жизнеобеспечения переведена в энергосберегающий режим. Все неиспользуемые системы были отключены после введения первой дозы снотворного. Закончены расчеты и изготовление экзоброни класса «Терран». Закончены расчеты и изготовление комплекта вооружения класса «Экспанс». Закончены расчеты и изготовление комплекта оборудования класса «Колонист-К». Время восстановления полной работоспособности объекта «База» 5 минут 4 секунды.
Перед глазами побежали строчки цифр и графики отчетов. Кажется, пока я спал, помощник всерьез озадачился поставленными мной проблемами.
— На складе имеются все необходимые средства для производства дронов класса разведчик и строитель. Ожидание приказа изготовления. На складе имеются все необходимые средства для производства боевых ботов класса «Оккупант». Ожидание приказа изготовления.
— Время готовности?
— Производство комплекта дронов разведчик: 8 дней 16 часов. Строитель: 12 дней 4 часа. Оккупант: 4 дня 13 часов.
Да, а ресурсов на все сразу не хватит. Придется либо выбирать, кто мне нужнее, либо формировать их поштучно. Черт, да компьютер за два месяца сделал больше, чем я за все время, что провел в этом мире!
— Составленная оператором программа выполнена. Ожидаю новых приказов.
Я слабо улыбнулся и попытался встать на ноги. Поддержка автодока оказалась кстати — стоять, похоже, я совершенно разучился.
— Анализ внешних данных.
Перед глазами побежали цифры. Да, я прав, снаружи зима. Не снег и вьюга, а холодные дожди. Все показатели фиксируют сохранение пригодных для жизни условий. А на камерах вообще отображается чудо. Там, где прошелся огонь взрыва, уже поднимались новые травы, сейчас крепко прибитые струями дождя. Но растительность подбиралась к песчаному берегу. Это было странно.
— Замечались ли джаргары?
Записи побежали перед глазами, а потом в голове будто щелкнуло, и я как наяву увидел троицу бредущих местных. Один из них, импульсивно двигая руками, что-то явно объяснял остальным. Ни на ком не было брони, свободные одежды и легкие посохи. Троица двигалась вдоль границы зрения камер, но и с расстояния было заметно, что там, где шел главный из троицы, из земли поднималась зеленая трава.
— Охренеть, друиды, — выдал я, досмотрев до конца.
— Присвоить существам джаргар новую спецификацию?
— Нет, пока это все вилами по воде писано. Хотя… Это же граддары. Так и отметим. А теперь нужно поесть и привести себя в порядок. Нас ждет работа.
Глава 2
Внедрение нового нейроинтерфейса это смертельный номер без страховки. Соверши автодок ошибку при операции, или неверно рассчитай малейшую деталь помощник — я никогда бы не поднялся с лежака. Так что незачем испытывать терпение Фортуны. Именно поэтому спорить с автодоком не стал, и еще месяц потратил на курс реабилитации. Хотя и после его завершения не было уверенности, что восстановился до конца. Не покидало ощущение, что эта двухмесячная медикаментозная кома взяла с меня какую-то плату, о которой я пока понятия не имею.
Тем временем работа над базой не прекращалась. Развернув воссоздание технологии чипа дополненной реальности, помощник поднял огромный пласт информации. Так что теперь мы обзавелись полноценным компьютером. Возможности помощника значительно увеличились. Скорость расчета возросла, и, по-хорошему, если я найду источники ресурсов, в скором времени можно будет задуматься о запуске первого спутника. Естественно, речь идет о нескольких годах.
И все снова упирается в поиск ресурсов. Материалы, добытые промышленным комплексом, подходили к концу. И особого разнообразия там не наблюдалось.
Разбитая техника тоже вскоре закончится. И что у меня будет в остатке? Машина, броня, пушки — это замечательно, но для выживания требуется большее.
Броня обзавелась новой модификацией. Место под ногу заменил паз для протеза. К слову, его помощник тоже значительно улучшил, воспользовавшись наработками по чипу. Контроль искусственной конечности давался легко и непринужденно, будто она не из стали, а из плоти и крови. Усиленное питание костюма позволило обзавестись активной энергозащитой, вдвое превосходящей прошлую версию. Кроме того появилось множество новых сенсоров, установленных уже в соответствии с местными особенностями. В частности, помощник вывел закономерность в изменении частотных колебаний у джаргарских кристаллов, и теперь я всегда мог увидеть их через нейроинтерфейс. Внешне заряженные камни походили на крохотные черные дыры. Разреженные — на белые пятна. Естественно, экранированные кристаллы видеть я все же не мог.
Вооружение тоже сменилось. Плазменные резаки запускались активацией через нейроинтерфейс. Вместо пушки Гаусса — лазерная установка на левом плече. Вместо рельсотрона игломет на правом. На ладонях и ступнях брони — раструбы для компенсации излишков энергии.
К бою с джаргарами я был готов. Преобразования коснулись и транспорта. Теперь лебедка сменялась блоком автоматического игломета и парой лазерных турелей. Кроме того вместо колес за это время появились гусеницы. Активная броня добралась и сюда, теперь пробить машину стало сложнее. Разумеется, все это питалось не воздухом, а промышленной батареей, ресурсы на которую нам добыл комплекс. Отсеки под дронов — один для разведчика, второй для строителя — и пятерка ботов «Оккупант» с плазмометами наперевес. Памятуя об энергооружии джаргаров, разместил по всему корпусу уловители. Теперь при попадании в активную броню разряды будут переправляться в запасные батареи для техники, включая сам щит машины. Получилась передвижная крепость, по сути.
Вопрос, что делать со всем этим добром, тоже не стоял. Пора начинать экспансию, а это — поездка в гости к джаргарам. Если не смогу договориться мирно, хоть буду знать, с кем воюю. Потому как словам Айнэ верить нельзя, хотя вряд ли она врала о мелочах.
Так что, сделав запас провизии из запеченного змеиного мяса, я сел в машину и направил вездеход вперед. Ориентир у меня имелся: благодаря Сатэру, можно было сравнить данные о местонахождении городов черных и алых кошаков. Разумеется, остается погрешность, но тут уж поработает разведчик.
Стоило покинуть гараж, по крыше забарабанили струи дождя. Ненастье нисколько не мешало: тепловизоры совмещались с видеокамерами, а нейроинтерфейс уже обрабатывал эту картинку и выдавал, пусть и с помехами, но внятную картину.
Гусеницы месили раскисшую землю, вездеход пер напролом, нисколько не тормозя при столкновении с деревьями и камнями. Так что шум нас сопровождал знатный. Камера даже отрисовала убегающего в панике сарда. Стволы игломета проводили перепуганного хищника, но стрелять я не стал — незачем.
Черные тучи продолжали извергать тонны воды, грозя утопить джунгли, но я рассудил, что это обычная погода для сезона, и потому не волновался. Машина прокладывала путь сквозь притопленные заросли, дроны раскрашивали интерактивную карту. Вернусь на базу — передам ее центральному помощнику. Из зоны охвата мы уже вышли.
Брошенной техники снова стало много. На краю зрения мелькали отметки о приблизительном количестве металла, что можно из них собрать, но такие мелочи меня уже не волновали.
Миновав очередное поле боя, вездеход выкатился на пригорок и замер. Отключив двигатель, я приблизил изображение с камер наблюдения.
Зона джунглей сменилась широкими полями. Ими явно занимались, так как несмотря на устроенный потоп, оставались четкие границы. Нейроинтерфейс померил расстояние и выдал ровно тот же результат: рукотворные, десять на десять метров каждое. Не вспомнив, обсуждали ли мы сельское хозяйство с Айнэ, решил не давить возможные посевы джаргаров, благо тут и дорога имелась. Помост из бревен возвышался чуть левее, явно по нему уходила и приходила техника.