Она не ревновала — нет, ни в коем случае! И все же ей можно было простить некоторую горечь и дискомфорт — ведь все, кого она знала, похоже, нашли себе спутников жизни. Или по крайней мере близких друзей. Например, бабушка и Одиль. Графиня предложила ей пожить у нее, и старушка, что, впрочем, неудивительно, теперь не торопилась возвращаться в «Витс-энд». Англичанка с севера и пожилая аристократка не расставались с момента знакомства, и их часто можно было встретить в деревне, идущих под руку и хихикающих как школьницы или шепотом переговаривавшихся, словно замышлявших что-то. Особенно почему-то в те моменты, когда им на глаза попадалась Кейт.
— Bonsoir, Кейт!
Услышав хриплый голос, она подняла глаза. Это Николь пришла на вечернюю смену. Как обычно, она была хороша как день — или, скорее, как ночь. Кейт с опаской смотрела на нее. Всякий раз при встрече с Николь у нее в памяти тут же всплывали картины, нарисованные Фабьеном, и она приходила в ярость. Опустив глаза, чтобы не видеть ослепительной улыбки Николь, Кейт коротко кивнула ей. Она инстинктивно не доверяла ее новой очаровательно-льстивой манере поведения, которая, несомненно, не имела ничего общего с искренним расположением к новым коллегам и скорее всего была вызвана нежеланием возвращаться в стриптиз-бар.
— Как дела? — сахарным голосом спросила Николь, и ее лицо со скулами, напоминающими две горы Эверест, приблизилось к плоскому лицу Кейт.
Кейт позволила себя поцеловать, думая, что скорее предпочла бы общаться с прежней, злой Николь, чем с нынешней, слащавой. Раньше по крайней мере все было понятно.
— Ты слышала, что Бернар женится? — спросила Кейт.
Николь многозначительно подняла красивые темные брови. Кейт с завистью заметила, что они были именно той густоты, которая необходима, — еще немного, и волос было бы слишком много. И возможно, они у нее натуральные, как и вся она — идеальное творение природы. Ничего удивительного, что Фабьен влюбился в нее. Ожидая увидеть презрительный взмах головы, Кейт очень удивилась, когда сожаление промелькнуло по красивому лицу девушки.
— Я слышала об этом, — вздохнула она и добавила: — Это моя вина: он ведь любил меня столько лет, а потом выскользнул из рук!
Кейт посмотрела на тонкие пальцы и попробовала представить, может ли Тролль проскользнуть сквозь что-нибудь уже тоннеля Блэкуолл. Интересно, почему отношение Николь изменилось? Ведь раньше она не проявляла к нему ни малейшего интереса.
— Он хороший человек и мог бы стать отличным мужем, — сокрушалась та.
Кейт улыбнулась, поняв наконец истинную причину ее разочарования.
— К тому же он наследник всего этого, — мягко напомнила она Николь, кивнув в сторону отеля «Де тур».
Глаза красотки прищурились, и Кейт убедилась, что попала в точку.
— Отель сейчас очень вырос в цене, ведь ресторан процветает. Это золотая жила! — Кейт не смогла удержаться от мести и нанесла удар в свежую рану. — Очень жаль, ты права. С Фабьеном, конечно, было бы больше риска.
Красивый подбородок дернулся.
— С Фабьеном?
— Да.
— Фабьен… — Николь весело хмыкнула. — Его интересует только мое тело.
— Именно так я и думала, — сжав губы, проговорила Кейт.
— Не в этом смысле, — резко сказала Николь. — Уже нет. Теперь только в качестве модели. Но почему ты спрашиваешь? — нахмурилась она. — Почему это так тебя интересует?
— Что значит «почему»?
«Она знает обо всем», — подумала Кейт, сжавшись от стыда. О пикнике на пляже и неудаче с уборкой. Невозможно представить себе элегантную Николь на коленях и с щеткой в руках. Или ее красивые руки — грубыми от мыла и воды. Кейт покраснела. Как, должно быть, Николь с Фабьеном смеялись над ней! Она представила себе хриплый, насмешливый голос девушки: «Эта англичанка, уборщица-оборвашка…» Или какое-нибудь замечание такого рода. И вполне справедливое, черт возьми!
— Ну, Фабьен… он… — Николь помедлила, прежде чем выпалить следующие фразы: — Все очень просто… Похоже, ты ему нравишься. Но я не могу понять почему. — Она тряхнула головой и направилась в бар.
Кейт проводила Николь взглядом и почувствовала, что внутри у нее все сжалось. Это возродившаяся надежда пытается снова запустить ее сердце, поняла она. Но есть ли смысл надеяться? В конце концов, все уже сказано и сделано. И Фабьен вряд ли когда-нибудь снова захочет увидеть ее.
Кейт даже обрадовалась, когда душераздирающий шум мотора выехавшей на площадь машины заглушил ее мрачные мысли и все дремавшие до этого собаки принялись недовольно лаять. Прикрыв рукой глаза от солнца, она пыталась разглядеть, кто сидит в машине.
— Привет! — раздался вдруг знакомый голос.
Глава 30
Это кричал Даррен. Сверкая новыми зеркальными очками от солнца, он вышел из старенького автомобиля Крайтона и направился к ней. Именно в эту минуту как по заказу из древних колонок внутри машины послышалась мелодия из сериала «Полицейский из Беверли-Хиллз».
— Привет, — снова сказал Даррен, увидев ее. — «Что у нас с лицом?» — как бармен спросил лошадь.
— Я в порядке, — проворчала Кейт.
— Я вижу. Ладно, сейчас все наладится. Я приготовил для тебя кое-что интересное. У меня даже не одна новость, а две. Садись в машину, скорее!
— Не могу, — равнодушно отозвалась она. — Я сейчас работаю.
— Вот черт, ты только взгляни! — Нырнув в машину, Даррен достал какую-то знакомую газету и протянул ей.
Кейт нахмурилась:
— Это же «Мокери»!
И что здесь интересного? Почему Даррен вдруг решил, что ей нужен экземпляр слэкмаклетуэйтской «Меркьюри»?
Но он продолжал настойчиво совать его, поэтому Кейт взяла газету, раскрыла на первой странице и прочитала заголовок.
— Вот черт! — воскликнула она.
— Именно так!
Дрожа от волнения, Кейт снова взглянула на газету.
— «Афера с Палисэйдс раскрыта!» — прочитала она, не веря своим глазам. — «Ненавистный застройщик предстанет перед судом!» — Она взглянула на Даррена: — Это же про Питера Хардстоуна!
— Читай дальше.
Кейт послушалась. Через несколько секунд она опять подняла голову.
— Здесь есть все про его грязные сделки с недвижимостью! Но я не понимаю, почему это публикует его газета.
Даррен выхватил у нее «Мокери».
— Поедем со мной, и все узнаешь.
— С тобой? Куда?
— Не торопись, сама увидишь.
Кейт быстро оглянулась. Ни Николь, ни Селии не было видно. Все столы были накрыты, и вряд ли в ближайший час здесь появятся посетители. Да и у повара на кухне был целый отряд добровольных семидесятилетних помощниц.
— Хорошо, — прошептала она, — но через полчаса я должна вернуться.
Двигатель «рено» снова издал звук, похожий на пушечный выстрел, и они выехали с площади.
— Итак, — требовательно начала Кейт, когда машина, подпрыгивая, спускалась с горы по вымощенным булыжником улицам Сен-Жан, — что происходит? Почему Хардстоун разрешил напечатать этот материал? Ведь все статьи на первой полосе выходят только с его одобрения. «Ненавистный застройщик» — кактакое могло пройти мимо него, черт возьми?
Она вытащила газету из-под ног Даррена. «Рено» опасно вильнул — сначала в сторону двух женщин с крепкими икрами, которые с сумками поднимались вверх по склону, потом спугнул котов на обочине, которые разозлились, пожалуй, даже сильнее, чем женщины.
— Здесь все, над чем ты работал, — удивленно произнесла Кейт. — Слэк-Палисэйдс, взятки членам городского совета, строительство домов низкого качества, грязное ведение бизнеса — все-все… — Она снова принялась читать текст. — Даже связь с Марти Сен-Пьером… «Туалетные сады»! Абсолютно все!
— Ты права. Дома эта статья вызвала настоящую сенсацию. Тему подхватили все центральные газеты. — Даррен широко улыбался, не сводя глаз с дороги. Кейт отметила про себя, что машина направляется в сторону прибрежного шоссе, по которому они дважды ездили с Фабьеном, а потом так замечательно проводили время.