– Но почему я не смогла разобраться, что за человек он был? Я осталась ни с чем. Хуже того – все долги были записаны на мое имя, поскольку я была единственным работающим в семье. – Она обхватила себя руками. – Он расплатился за часы, пользуясь моей кредитной карточкой, поэтому, чтобы сохранить кредит, мне пришлось самой вносить деньги.
– И поэтому вы ненавидите Рождество?
– У меня есть все основания...
Оглянувшись, Аманда увидела, что хор уже не поет рождественские гимны для Вирджинии и что девчушку интервьюируют. Она по-прежнему сидела на коленях у Санта-Клауса. Аманда легонько толкнула локтем Керка. Кивнув, он заметил, что пора идти к Вирджинии. Всю дорогу он молчал, а потом сказал:
– Вам нужны совсем другие впечатления от Рождества. – (Аманда подумала, что сыта по горло имевшимися.) – Не хотелось бы впадать в нравоучительный тон, но на Рождество вы могли бы помочь какой-нибудь бедствующей семье. Или пошли бы раздавать бесплатные обеды нуждающимся. Или украсили бы елку к Рождеству в какой-либо частной лечебнице.
Аманда почувствовала угрызения совести, но решила не обращать на это особого внимания.
– Связка разноцветных лампочек и сверкающие блестки не спасут от житейских проблем.
– Как цинично. – Он остановился, и Аманда оглянулась на него. – Я был прав – вам действительно нравится быть циничной.
– Да нет же! – запротестовала она.
Женщина в наушниках зашикала на нее.
– Нет, нравится, потому что так вы ощущаете свое превосходство над людьми. – Керк скрестил руки, вызывающе улыбаясь.
– Взгляните, – она обвела рукой площадь, – люди ждут чудес от Рождества, они что же, думают, что можно найти чудо на ярмарке?
– Почему бы и нет? – В его глазах сверкнул огонек. Да, ей не показалось.
Аманду разозлили безрассудные выдумки Керка. Неужели он готов обманываться, как все?
– Я...
– Шшш! – дама в наушниках указала сначала на свое снаряжение, потом – на Санта-Клауса, который встал.
Вирджиния, скрестив ноги, сидела перед ним.
Санта-Клаус, развернув свиток из пергамента, начал читать:
– Была ночь перед Рождеством...
У Аманды округлились глаза. Заметив выражение ее лица, Керк тихо засмеялся и обнял ее за плечи.
– Будьте же умницей, – тихо прошептал он ей в ухо.
О, какое это было чудесное чтение. Баритон Санта-Клауса громко звучал над ярмаркой, очаровывая толпу. Наверное, Аманда была единственной, кто сумел распознать в Санта-Клаусе профессионального актера.
Да, он был истинный профессионал!
Под гром аплодисментов он подарил Вирджинии дорогую куклу в красном бархатном одеянии. Голову куклы украшала белая меховая шапочка, а в руках у нее была муфта.
Ее подкупают? Но ведь это нечестно! Шестилетней девочке не под силу распознать подкуп.
– Ставки повышаются, – прошептал Керк.
Аманде не терпелось высказаться по этому поводу, когда Вирджиния подошла к ним. Впрочем, это уж дело ее отца.
– Посмотрите на мою куклу, – девочка высоко подняла ее.
– Ты не забыла сказать «спасибо»? – напомнил Керк, любуясь игрушкой.
Санта-Клаусу нужно было больше, чем простое «спасибо». Аманда знала это. Он хотел называться «лучшим Санта-Клаусом рождественских ярмарок». Ведь это популярность!
– Нет, папочка, не забыла. – Вирджиния подняла одежду куклы, чтобы показать нижнюю юбку. Кружева!
Вот это да: белье у куклы было шикарнее, чем у самой Аманды.
– Ты готова еще раз прокатиться на лимузине? – спросил Керк.
– Угу. – Держа куклу одной рукой, другой Вирджиния взяла за руку отца. – Пошли, Аманда.
Как? И никаких наставлений о таком зле, как взятка?
Керк предостерегающе взглянул на Аманду, и она скрепя сердце промолчала.
Когда они втроем направлялись к выходу, Аманда увидела в витрине их отражение. Мужчина, женщина и ребенок – ребенок прыгал, уцепившись за отцовскую руку.
Обычная семья.
Аманда заметила, что Керк тоже разглядывает их отражение в витрине. Он улыбнулся ей, потом Вирджинии, потом снова с улыбкой взглянул на Аманду.
Она вздрогнула, ощутив неясную тревогу. Она нравилась Керку, и знала об этом. Но не потому ли нравилась, что они с Вирджинией хорошо ладили? Какое бы чувство он испытывал к ней, если бы не должен был думать о Вирджинии?
К своему удивлению, Аманда вдруг обнаружила, что ей чрезвычайно важно узнать истинное отношение Керка именно к ней. Еще более удивительным было то, что ее чувства к нему существенно изменились.
Она все больше влюблялась в него. Она ничего не могла с собой поделать.
После откровенного разговора о неудачном замужестве она постепенно избавлялась от чувства горечи, прежде мешавшего завязывавшимся романтическим отношениям. Признание освободило ее душу для любви, и любовь подчиняла Аманду быстрее, чем она могла предположить. Но пока Аманда боролась с собой, ведь полюбить Керка означало бы полностью изменить свою жизнь.