— Ну, так. Есть, у кого учиться.
— Само собой, естественно. Тогда понятно, почему он от обыска отказался.
— Почему? — не понял бухгалтер.
— Думаю, заревновал. Мы ж вора сами вычислили, а дед, вроде, как на подхвате остался — зазорно.
— Совершенно верно. Когда мы про Мурзика рассказали, у него аж глаз задергался.
— От ревности.
— От ревности.
— Отстрелялся старик, пороху совсем не осталось.
Глава 14
Полынцев зашел в столовую незадолго до обеда, рассчитывая перекусить, пока не набежали коллеги из РУВД.
В просторном, пахнущем котлетами, булочками и всякой всячиной помещении стоял полный штиль. Молча порхали над раздачей чайки-кухарки в белых одеждах, гордо реяла посреди зала пожилая техничка, махавшая шваброй, аки буревестник крылом, слышался тихий звон чашек и тарелок.
Взяв борщ, гуляш и чай, он присел за крайний столик у входа. Спокойная обстановка располагала к раздумьям. В голову (напомним, больную) пришли не совсем здоровые мысли.
Вот бы взять, да убрать из города ФСБ, прокуратуру и милицию. Интересно, ходили бы люди по улицам так же спокойно, как сейчас, или — короткими перебежками, небольшими группками, вооруженные до зубов, от укрытия к укрытию — добирались до дома, отстреливаясь. Что это за жизнь, когда знаешь, что за убийство не посадят, за кражу не взыщут, за изнасилование — и говорить нечего — поблагодарят, что не загрызли. Каково это жить, в условиях абсолютной свободы? Кто-то считает, что строгость наказания не влияет на уровень преступности. А вы попробуйте за убийство назначить срок в 15 суток или штраф в 10 окладов. И тогда посмотрите, сколько через неделю в стране людей останется. Ветераны рассказывали, когда за «мокрое» дело полагался расстрел, охотников «мочить» руки находилось немного. В городе месяцами убийства не регистрировались. Теперь же — в каждом районе свои убойные отделы. Морги захлебываются трупами, как вытрезвители пьяными. За тяжкое преступление — 8 лет. Это ли срок, который может остановить душегуба? В итоге — 3 покойника за три дня (плюс один невыясненный). Все в духе сводного времени. И, тем не менее… искать преступников надо — такая работа.
Итак, мотив — начало всех начал.
На первых шагах складывалось впечатление, что происходящее как-то связано с квартирами. Повод более чем достаточен. Трехкомнатные апартаменты в центре города сегодня стоят около 3 миллионов рублей. За такой кусок можно и роту дедов к праотцам отправить. Подозрения на Васькова падали серьезные. Если бы не кавказец. Тот своим появлением убрал со сцены коммерсанта.
Следом обнаружилось, что старик ненастоящий и, помимо прочего, судимый. Это отнесло расследование к другому берегу.
Однако, не успев туда причалить, оно получило новый адрес — задушенный хозяин. Но это бы легко объяснилось, если б ни его похожесть на зэка. Что за тайна в их отношениях? Зачем тот приехал из Украины? Почему жил в притоне?
И на эти вопросы не успели найти ответа, потому что возник другой ориентир — кавказский пленник. С какой целью его держали на маяке? Продолжалась некая игра? Что-то осталось незаконченным? На чьей стороне воюет гробокопатель? Откуда он появился? Чего добивается?
Ясно одно: на острове сошлись какие-то темные силы, и сколько их — остается лишь догадываться.
— Смотри, не подавись, — раздался над ухом противный голос Мошкина. — Место придержи, я сейчас вернусь.
Сбил с мысли. А ведь она подбиралась к правильному решению. Сегодняшняя беседа с Васьковым многое проясняла. Ниточка у клубка все же появилась — солдат Зотов. Нет сомнений — это он привез хвост из Чечни. От него закрутилась карусель, которая не могла остановиться до сих пор.
— Смотри, не поперхнись, — послышался за спиной приятный голос Инны.
— Вы точно с Мошкиным в одной школе учились? — утвердился в своих подозрениях Полынцев.
— С какой стати? — недовольно спросила девушка.
— Приятного аппетита одинаково желаете.
— Могла бы вообще не подходить, — надула она губки.
— Не могла бы — я у входа сижу.
— Вот и сиди, — развернулась она на каблучках. — Я, между прочим, твоего солдата через военкомат проверила. Теперь мучайся, о чем узнала.
Полынцев тут же вскочил с места.
— Инночка, прости мерзавца, спорол чушь, наговорил глупостей, был неправ, погорячился, готов искупить вину, прошу дать возможность исправиться.
— Ты где так строчить научился? — изумилась девушка.
— В армии.
— А почему раньше не говорил?
— Повода не было.