— А ты отведёшь меня в парк? — тихо спросила она.
— Конечно, — отозвалась Лена.
43.
— Алло, привет. Это я.
— Виктор??
— Да. Ты сейчас где? Надеюсь, не в офисе так орёшь?
Андрей прижал левой ладонью трубку и огляделся.
— Я на верфи. Ты где? Что у вас там происходит? Серафин в панике! Даже Ростик не знает, где ты, что ты…
— Заткнись и слушай. Этот ублюдок держит в заложниках моего сына.
— Кто? Кирилл??
— Да.
— Что ему надо?
— Догадайся…
— Вот мразь… Ради места ребёнка утащил…
— Собери сейчас все документы на фирму и направь мне по мейлу.
— Но ты не можешь совершать никакие операции без Родина!
— Некогда говорить. Нас могут слушать. Отправляй сканы и прошу тебя… быстро.
— Ну, хорошо, хорошо! Но скажи, где ты? Твоя жена сходит с ума. Полиция на ушах. Какая там полиция… ФСБшники же в теме. Они думают, ты в курсе, где Кирилл, но боишься сказать.
— Ката? Как она??
— Я слышал, что не очень. У неё какой-то странный кашель, и она… ребёнка потеряла… хотя ты тоже…
Тишина на том конце трубки заставила думать Андрея Лукенко, что Виктор отключился. Но вскоре последовал голос.
— Передай ей, что я её люблю.
Послышались гудки.
Тем временем бежевый седан промчался мимо загородной полосы коттеджных домиков за зелёным полем. Выпущенный ещё до начала миллениума почти пятиметровый «BMW» запечатлелся в памяти удаляющихся, напуганных неожиданным поворотом пассажиров «Бронко» как старый и покрытый внизу коррозией автомобиль выцветшего то ли персикового, то ли бежевого цвета.
— Ну, вроде всё в норме.
Водитель с отросшей чудным образом бородкой надул за щёки поток воздуха и напыщенно выдохнул, как если бы получил весомое облегчение от проделанной работы.
— Через двадцать минут Тёмка сообщит по рации о готовности, — сказал он и повернул направо, к тому самому мотелю, из которого буквально час назад выезжали Антон со своими коллегами и Михаил.
— Вы там помягче с ними. И так потом объясняться вышестоящему. Совсем мы с катушек слетели, конечно.
— Да, ладно тебе, брось. Когда надо найти крысу, полезны любые мышеловки.
Машина остановилась у мотеля и двое прошли на террасу, на которой недавно чаёвничал Гладких.
— Я думаю, что это Шевц, — сказал он человеку с бородкой, садясь за тот же столик у окна. — Он мне никогда особо не нравился. Хитрый тип. Вообще все, кто когда-либо чем-то торговал или торгует, ещё те лукавцы.
— Не спеши. Ребята обработают. Узнаем.
Человека с бородкой звали Иваном.
Он выглядел долговязым, но щекастым. На вид ему было 38 лет. По тому, как он уверенно себя вел с Антоном, можно было предположить, что они были явно знакомы.
— Спасибо, дружище, — ответил Гладких.
Та же самая официантка, но уже с более потухшим видом подбежала к ним, вытирая руки о передник, белизна которого с утра казалась Антону более естественной.
— Что будете есть? — улыбнулась она.
Через полчаса двое знакомых и Михаил уже поглаживали довольные животы после куриных отбивных.
Надо сказать, что в действительности кормежка и обслуживание, месторасположение, присутствие леса и вида на него, выделяли этот мотель среди других. Возможно, в будущем планировалась реорганизация его в отель.
В кармане у Антона завибрировал мобильный.
— Наш отец нашёлся! — воскликнул он после ответа на звонок.
— Какой отец?
— Виктор. Позвонил Андрей Лукенко. Ну, тот, что с ним работает. Правая рука, нога и остальные части тела, — заулыбался засветившийся от приятной новости Гладких.
— Я думал, его правая рука та девица — Чер… Как там дальше?
— Черчина, секретарша. Ну, да. Она, кстати, недавно раскололась, что Левин ей золотую карту с миллионом на ней лежащим вручил.
— Да ну, брось!
— Вот так…
— Так значит, она…
— Да. Идёт как соучастница.
— И где Шемякин?
— В Луховицах.
— Занесло… А ушёл пешком.
— Так подбросили, видимо.
44.
Когда тебе трудно, закрой глаза, обратись к сердцу. Только не путай его песню с настойчивым голосом собственного эгоизма. Только в сердце есть все ответы на наши вопросы, мы просто редко обращаемся к нему, гоняясь за быстрым результатом.
Эльчин Сафарли «Рецепты счастья»
Виктор не был на сто процентов уверен в том, что Андрей не расскажет полиции и ввязавшимся в происходящее сотрудникам ФСБ о том, что он объявился.