Совершив звонок, он назначил встречу четырём подопечным, которые сидели на прослушке в момент разговора с похитителем.
Шевц.
Солин.
Капинус.
Шорин.
Он встретился с ними в том же мотеле, в кафе. Было шесть часов утра, но невозмутимо бодрая официантка бегала с прозрачным кофейником среди редких посетителей и достаточно бойко произносила заученное меню завтрака, в котором фигурировали жареные яйца, копчёная колбаса и сосиски с тостами, к которым прилагался клубничный, малиновый и абрикосовый джем.
Надо сказать, было приятно видеть неплохой сервис в том самом мотеле под названием «Мотель», который явно был чьим-то закрытым акционерным обществом.
По правде говоря, у Антона не было намеченного плана того, как вычислить крысу среди своих. Его намерения сейчас выдавала интуиция, сомнения и страх перед невыполнением задания. Повелеваемый острым чутьём и подозрительностью, Гладких не только хотел выручить Михаила Лукавина — старого друга и соратника — но и избавиться от предательского элемента, так сильно порочившего Федеральную Службу Безопасности.
Гонимый идеей отыскать того, кто был соучастником киднеппинга, уже через пятнадцать минут после завтрака он дал указания следовать южнее села Рогачёво, рядом с которым они находились, по направлению к предполагаемому дому похитителя.
Подготовка к этому неожиданному событию, по словам Антона, наметилась в связи с тем, что вблизи от необходимого объекта час назад был получен сигнал.
По его словам, звонила женщина и сообщала, что похищенный мальчик, якобы, находится в загородном доме их соседей, но не в Рогачёво, где они предполагали его найти, а в сорока пяти километрах отсюда. Антон рассказал, как женщина связалась с одним из оперуполномоченных Михаила Лукавина буквально считанные минуты назад, и обеспокоенным голосом поведала, что её муж видел ребёнка по описаниям похожего на шестилетнего Никиту Шемякина.
— Поедем на двух машинах вшестером, — предложил Михаил, — Шорин с Капинусом и Солин поедут со мной, а Антон с Шевцом на «Хайлуксе» сзади.
Антон с таким раскладом вполне согласился.
Гулко и звонко машины рванули одна за другой, оставив за собой столбы песчаной пыли. Отчетливо видные на пустой утренней дороге, они шли по одной линии, пока не скрылись на горизонте в поднимающемся все выше и выше солнце.
Прекрасное начало дня сулила абсолютно пустая трасса. Это настораживало и одновременно придавало решимости нажать на газ и услышать рёв мотора. Последний в свою очередь рычал при каждом нажатии на педаль акселератора, и машины, как дикие звери, устремлялись вперед — намеренные поглотить всю эту радость свободного передвижения, как если бы всю ночь томились в клетке.
Привыкшему стоять в заторах и пробках москвичу было сложно не радоваться пустому серому асфальту, и шестеро в машинах не скрывали восторга того, что сорок пять километров они минуют за двадцать минут.
С другой стороны, крайне мало времени оставалось до пункта назначения, в котором должен был состояться план-перехват.
— Надо бы вызвать бригаду, — сказал Шевц, и тем самым ввёл Антона в некое замешательство. Ведь тому уже продолжительное время казалось, что Шевц в курсе того, где Кирилл, отец мальчика и сам ребёнок. А значит, стоит полагать, что он не захочет привлекать к этому делу бригаду подмоги, и, вероятно, постарается предупредить своего подельника о надвигающейся угрозе.
— Чуть позже, — откликнулся Антон, — сначала нужно удостовериться, что мы едем по правильному адресу.
Идея того, что сидящий рядом с ним уверен в том, что адрес ложный, вспыхнула в голове и рассыпалась на несколько шариков, которые в виде предположений и домыслов запрыгали в подсознании, как гидрогель на сковороде. Последний бы начал ещё при всём этом попискивать от накалённой температуры. Мысли же Гладких пока лишь только вертелись, что давало им больше шансов наконец успокоиться и рассесться по своим местам в голове.
Антон посмотрел на часы.
7:45.
Через какие-то пятнадцать минут они будут на месте.
Его машина шла за «Опелем», в котором находились Михаил, Солин, Капинус и Шорин.
Признаться, он не любил так ездить. Когда ты за кем-то следуешь, это немного нервирует. Ты должен придерживаться нужной скорости и в то же время следить за всеми маневрами, совершаемыми впереди идущим автомобилем.
В свое время он в этом преуспел, работая в службе безопасности питерского прокурора, когда каждое утро вот так же следовал за его машиной. Гособвинитель желал ездить за рулем сам, при этом любил бывать в машине один. Мало кто интересовался причиной, так как она была очевидной: многие расценивают свой автомобиль, как второй дом, в нем личное пространство с любимой музыкой, свои пропитанные освежителем воздуха кресла и приборная панель, какие-то личные вещи… Так или иначе, Антон сопровождал своего босса из Адмиралтейского района в Центральный, минуя реку Фонтанку и стоя в каждодневных пробках. В них нужно было изворачиваться так, чтобы не выпустить из виду машину прокурора. Это, наверно, было единственным, что он ненавидел тогда в своей работе.