LI
Волк улыбался. Эта дурацкая улыбка не покидала его лица целый день, как бы он не пытался её в себе сдерживать и сохранять привычно угрюмый вид. И, можно было понять юношу. Его накрывало волнами счастья. За долгой ночью последовало нежное утро, которое дало понять и ему, и Эспер, что произошедшее не было ошибкой. И что всё произошедшее — не сон и не грёзы.
Они с Эспер действительно вместе. Здесь, в лагере, юноша привык выживать. Двигаться мелкими шагами к чему-то большему. И не рассчитывать на то, что завтра будет лучше, чем сегодня. А теперь всё изменилось. И то самое лучшее завтра наступило. Казалось бы… тот же лагерь, те же люди, те же проблемы. А вот взгляд на мир совсем другой. Совсем не столь безнадёжный.
Эмоции окрыляли Волка. Он был готов свернуть горы. Поэтому с утра, вдоволь налюбовавшись мирно спящей любимой, отправился трудиться и вкалывать. А заодно наведаться на полянку с васильками. Нравятся ли девушке такие цветы и такие подарки, Волк не знал. Но дарить артефакты, как Маор, не мог. Во-первых, засветить артефакт — верный путь в Клетку. А во-вторых, то, что было по-тихому изъято у отправившегося на Тот берег Лоббота вряд ли будет хорошим подарком для девушки. Да и часть украденного недавно использовать пришлось.
Поэтому скромно, но от чистого сердца. Добраться до заветной полянки не дали. Пришедшие стражи пригласили на аудиенцию к Маору. Вот даже в такой мелочи не даёт спокойной жизни человек. Чтоб его.
Маор ожидал Волка в своём кабинете, ранее бывшим кабинетом Торгвара. Пригласил достаточно радушно, предложил присесть, выпить.
— Здравствуй, Волк.
— Господин куратор.
— Не буду ходить вокруг да около. Вокруг тебя в последнее время очень много разных событий завертелось. Хороших, плохих. Разных. Таких, что непонятно, кто ты — безумно потрошащий людей налево и направо бык на побегушках у Торгвара, или герой, кропотливо выбивающей у системы шанс на лучшую жизнь для себя и своих близких. Кто ты, Волк?
— Не герой уж точно. Думаю, как и все. Просто пытаюсь выжить. — осторожно ответил юноша.
В его глазах Маор представлялся человеком не вполне уравновешенным. Часто бросающимся из одной крайности в другую. Поэтому выбирать линию поведения с ним приходилось максимально аккуратно.
— Как и все, говоришь? Сомневаюсь. Я справки навёл. То есть, пытался навести. Твоё личное дело — чушь собачья. Ни настоящего имени, ни происхождения, ни характеристики с места предварительного заключения. Судебного дела тоже нет. Один лишь тот факт, что осуждён ты бессрочно. Поэтому спрошу ещё раз. Кто ты такой, Волк? За что сидишь?
Волк молчал. Минуту, другую. Что тут сказать?
— Я не знаю. — ответил он наконец.
Правда, а это была именно она, иногда выглядит настолько неправдоподобно, что поверить в иную ложь куда проще.
— Не хочешь, значит, рассказывать. — вздохнул Маор.
— Правда не знаю. Первые же воспоминания связаны конвоем, который меня сюда доставлял. Что было до этого, я понятия не имею.
— Вот оно как. Ну, всё может быть. Я слышал, есть артефакты, в которую можно поместить часть твоих воспоминаний на хранение. И возвращать их к себе в голову только по необходимости. Главное не забыть, где твоя память хранится. — хохотнул Маор.
— Интересно. И зачем такое необходимо?
— Ну, в войну, например, так военные тайны берегли. Нельзя ведь выдать то, чего не помнишь. Верно?
— Верно. И что, работало безотказно?
— Да нет, конечно. Были мастера, способные размотать клубки и обрывки памяти. Это же такая штука, сложноустроенная. Забыл ты, например, что голову кому-то отрезал, а вот что на месте убийства был в то самое время, помнишь. Ну и мелочей ещё много в голове нарыть можно. Поэтому память иногда целыми пластами вырезали. Жаль, что от частого применения личность у человека разрушалась.
Эта часть разговора отчего-то казалась Волку крайне важной. Возникла в голове какая-то мысль, назойливая, но не оформившаяся. Важная.
Однако проявляться в сознании мысль никак не желала, а разговор, тем временем, шёл дальше.
— Спасибо за интересный рассказ, господин куратор. Но это единственное, зачем меня вызывали? Я бы хотел отправиться выполнять норму. Не хотелось бы предупреждение схлопотать.
— Не беспокойся. Я встречусь с твоим Старшим Смотрящим и передам, что у тебя сегодня выходной. Да и, не удивлюсь, если вся норма будет выполнена без твоего участия. Вы ведь единственный объект, за всё время не получивший ни одного предупреждения. Удивительно, правда? К тому же, надолго я тебя не задержу. Скажи, как ты относишься к свободе?
— Как к полёту относится птица? Жить она без него не может.
— Даже если летать боится, По ночам её мука гложет? — продекламировал Маор — Да, по совету Эспер тоже читал Наставления. Забавные четверостишия. Некоторые с претензией на мудрость. Хотя, как по мне, обычные вирши. Неоригинальные. Просто автор — личность легендарная. Вот всем особенность и видится. Судя по ответу, несвобода тебя гложет? Хочешь на волю?
Волк выдохнул. Такого разговора он не ожидал.
— Что от меня требуется за это?
— Вот. Правильный вопрос. Я, честно, хотел требовать от тебя службу, как от Эспер. Думаю, вместе мы сделали бы очень многое для лагеря. Да что там… для всего полуострова. Но… — Маор наставительно поднял вверх указательный палец — Ты слишком сильно завязан на Торгвара. Как бы я смог тебе доверять? Поэтому…
— Нет. — ответил Волк абсолютно спокойно.
— Что нет? — делано удивлённо переспросил Маор.
— Я никак не связан делами с Лордом. Слишком разного уровня полёта мы с ним. Так, общались несколько раз — усмехнулся Волк — А если бы мне даже гипотетически что-то было известно, я не стал бы выкупать свою шкуру таким образом. Я могу идти?
Маор побарабанил пальцами по столу.
— Да? Подумай хорошенько, Волк. Торгвар, предложи я сдать, например, Волка, сам бы тебя в Клетку потащил. Ничего личного, ага.
— Пусть так. Моих слов это не изменит.
— Жаль. Давай я, в качестве жеста доброй воли, буду с тобой совсем откровенным. У меня есть очень достоверный источник. — Маор встал, тяжело облокотившись на стол, и как бы нависнув над Волком — Рано или поздно я найду пути, по которым можно будет до этого вашего «Лорда» добраться. Он гниль, он опухоль для всего лагеря. Которую я уберу. С твоей помощью или нет.
— Пусть так, но помощи моей вы не дождётесь.
— Я тебя услышал. Что же. Ступай. Подумай об моём предложении ещё раз. Только вот… ты парень умный, поймёшь… Вот тебе бумага. Прочти.
— Что там? — спросил Волк.
— Уведомление о допросе по делу о контрабанде. Теперь ты официальный его фигурант. Как и Торгвар. И встречаться, а тем более обсуждать что-либо с ним — верная дорога в Клетку. Усёк?
Бегло изучив документ и заверяющие его печати Совета Государств, Волк кивнул. Это для казни простых смертных, вроде того же Волка, только повод и желание нужны. В случае же с Торгваром вон какую канитель развели. И что делать с этим?
В задумчивости Волк вышел из кабинета Маора. Такой день испортил, гад!
Дорога в Крематорий была омрачена мыслями. Стоило предупредить Торгвара. В этом Маор прав. Они слишком повязаны. Но как это сделать?
Впрочем, запах, что он почуял, и крики, которые услышал, заставили выбросить всё из головы.
— Пожар! — проорал пробегающий мимо заключенный.
Волк ускорился. Ибо происходило страшное. Крематорий горел.
LII
— Ну что, Ярг, всё по плану?
Едва Волк покинул кабинет, Маор вновь обратился к своему ближайшему соратнику.
Тот грузно опустился в кресло. Человек-противоречие. Гигантских размеров, но при этом главный тихушник. С выдающимся интеллектом, но с абсолютно дикой внешностью и повадками недалекого человека. Аферист и комбинатор, борющийся за идею лучшего мира. Человек, которого Маор опасался, пожалуй, больше всех. И его лучший друг.
— Посмотрим. Нет такого плана, что нельзя изменить.
— Думаешь, додумается Волк до того, кто является нашим источником?
— Должен, хлебных крошек ему насыпали достаточно. Надо будет, оперативно добавим ещё.