– Во всем этом нет ни малейшего смысла, – буркнул Джим Бухолд.
Мы сидели в гостиной дома Бухолда и Уиссона в пригороде Лисберга. Местной полиции, шерифам округа Лаудон и ФБР пришлось силой выгонять Джима с места взрыва, чтобы спокойно делать свою работу. И теперь он нервно расхаживал по комнате и чувствовал свою бесполезность. Уиссон налил мужу выпить, чтобы тот успокоился. Стакан остался стоять нетронутым на столе. В конце концов Уиссон взял его сам.
– И почему же в этом нет ни малейшего смысла? – спросила Ванн.
– Потому что Карл – ведущий разработчик нейролиза.
– А нейролиз – это?.. – подбодрила Ванн.
– Лекарство, которое мы разрабатывали для стимуляции соматической нервной системы у жертв синдрома клетки.
Помимо своей воли я ощутил смутное раздражение при слове «жертвы».
– Синдром клетки, – продолжал Бухолд, – подавляет способность мозга передавать сигналы соматической нервной системе. Нейролиз побуждает мозг создавать новые пути коммуникации с ней. Мы провели удачные испытания с чипами и работали с генетически модифицированными мышами. Прогресс пока невелик – но он обнадеживает.
– «Нейролиз» – это название соединения? – спросил я.
– Это торговая марка. Мы хотели вывести средство на рынок под таким именем, – ответил Бухолд. – Настоящее химическое название – длиной в сто двадцать букв. Последняя версия препарата, над которой работал Карл, в наших записях называлась LPNX-211.
– И у доктора Байера никогда не проявлялись признаки нравственного неприятия того, чем он занимался? – спросила Ванн.
– Разумеется, нет, – ответил Бухолд. – Хоть мы и нечасто общались, но, насколько я знаю, в жизни Карла по-настоящему интересовали только две вещи: его работа и «Нотр-Дам файтинг айриш»[8]. Он играл за нее в студенческие годы. Даже на презентациях всегда совал в доклад какой-нибудь слайд с командой. Я это терпел только потому, что он был очень хорошим работником.
– А как насчет его отношений с Джеем Керни? – спросил я.
– С кем?
– С интегратором, чье тело, как мы подозреваем, Байер использовал для того, чтобы загнать машину на подземную парковку, – пояснила Ванн.
– Никогда о нем не слышал. На работе Карл всегда использовал трил, – сказал Бухолд.